Детская книга

Eruselet

14/09/2015

21

Чужих детей не бывает

Его называют «самым многодетным отцом России». А ещё – «адвокатом детства», «полпредом сирот», «последней надеждой обездоленных»... Писатель Альберт Лиханов – академик Российской академии образования, президент Международной ассоциации детских фондов и председатель Российского детского фонда. Лауреат Государственной премии РСФСР в области литературы. Лауреат премии Президента России в области образования, премии Правительства России в области культуры...

Перечислять все его звания, премии, лауреатства, регалии не буду по просьбе самого писателя. Их очень много. Уточню лишь, что Лиханов – единственный в истории нашей страны писатель, выступавший на заседании политбюро ЦК КПСС с докладом по острейшим социальным вопросам общества, а не по профильной теме писательства, что было бы привычнее.

13 сентября Альберту Лиханову исполнилось 80 лет.

– Альберт Анатольевич, понимаю, что вопрос не совсем корректный, но кого в вас больше – писателя или общественного деятеля?


– Строго говоря, я никогда не был писателем в классическом понимании этой профессии. Не зарабатывал на жизнь только писательством, гонорарами от книг, сидя за письменным столом на даче. Я же всю жизнь в журналистике, а потом и в кресле председателя Детского фонда – командировки, встречи, планёрки, беготня по инстанциям, заседания, публичные выступления… Как тут разделить «общественную работу» и работу за письменным столом?

Детский фонд, как я думаю, вырос из моей повести «Благие намерения», а повесть стала результатом встречи в редакции кировской газеты, где я тогда работал, с немолодой учительницей – воспитателем школы-интерната в Кирове.

Уточню попутно, что это был расцвет второго культа личности в нашей стране – культа личности Никиты Хрущёва. Среди его многочисленных завиральных идей была одна совершенно дичайшая – превратить основную массу школ в школы-интернаты. То есть оприходовать всех детей как социалистическую собственность.

– Как это выглядело на практике?

– Пять с половиной дней в неделю ребёнок должен был проводить в школе-интернате – учиться, есть-пить, ночевать, заниматься спортом, делать домашнее задание… В конце недели родители или бабушки-дедушки забирали детей домой на выходные. Подразумевалось, что у родителей высвобождается свободное время для «личной жизни» – кино, театры, чтение, отдых… И как результат «релаксации» – рост производительности труда. Родителей освобождали от забот о собственных детях. Эту функцию брало на себя государство. Дети объявлялись обузой для пап и мам.

Так вот. В редакцию пришла воспитательница школы-интерната и рассказала, что каждую субботу ребята уходят домой, а её класс в полном составе остаётся в интернате, потому что родителей у этих детишек нет. Их передали в школу-интернат из детского дома. 50 сирот и на выходные оставались в казённых стенах. Учительница попросила напечатать её письмо-обращение к добрым людям – жителям Кирова, чтобы они забирали сирот к себе на субботу и воскресенье.

Мы напечатали это письмо в газете. Моему ликованию не было предела – у ворот интерната выстроилась очередь желающих разобрать детей по семьям. Прошёл месяц, другой… И мы стали узнавать, что детей стали «забывать» забирать на выходные. Осталось с пяток «шефов», прикипевших к ним. Остальные взрослые «наигрались» в родителей и «положили игрушки на полку», что было вдвойне жестоко. Доброе дело рассыпалось. «Забытые» дети ожесточились. Доброе намерение таило страдание многих.

С тех пор тема сиротства, обездоленных детей стала основной темой моего творчества.

Я объездил десятки детских домов и интернатов. Написал повесть «Благие намерения». Она была отмечена Международной премией имени Максима Горького, по ней сняли фильм, получивший приз в Испании. Эта книга так и осталась одной из важных для меня. А девизом Детского фонда стали среди прочих строки Марины Цветаевой: «Два на миру у меня врага, два близнеца, неразрывно слитых: голод голодных и сытость сытых!»

– Альберт Анатольевич, вам 80 лет. Серьёзная цифра. Когда вы были «юношей, обдумывающим житьё», наверняка моделировали своё будущее. Что сбылось и что не сбылось из того, о чём мечталось?


– Несмотря на то что я окончил факультет журналистики Уральского государственного университета (УрГУ), никогда не думал ни о какой литературе. Я хотел быть профессиональным журналистом. Точнее, газетчиком. Тогда это было престижно, почётно, газеты занимали в жизни общества величайшее место. Телевидение только зарождалось. Мы сквозь толстые линзы, заполненные водой, смотрели первые телепередачи, и нам казалось это забавой. Никто не думал, что эта забава спустя время станет править нашими мозгами.

Признаться, я скучал в университете. Мне скорее хотелось попасть на практическую работу. На первой практике я был вместо 20 дней три месяца. Это было в Комсомольске-на-Амуре. 1956 год. В феврале прошёл ХХ съезд партии. Сталина распекали на каждом углу…

Городская газета формата «Правды» выходила каждый день. Комсомольск-на-Амуре был мощным индустриальным городом. Там делали и делают до сих пор подводные лодки. Оборонное авиастроение… Лагеря заключённых… Реабилитированные… Пришли первые хрущёвские эшелоны молодёжи для дальнейшего освоения Комсомольска-на-Амуре. Мне было очень интересно. Пахал с утра до ночи. Иногда в газете выходило по три моих текста. Но я никогда не думал о литературе. Мне нравилось быть «чернорабочим» журналистики. Газетная работа была моим главным смыслом.

После окончания УрГУ поехал на родину в Киров. Стал работать в газете. В то время многие газетчики литературу как бы презирали. Считали, что это чихня, мол, я напрягусь, так сделаю не хуже. И я относился к таким же соплякам, которые следуют в фарватере за старшими и так же думают.

Случилось так, что я приболел. И болел-то всего три дня, но за это время написал три небольших рассказа. Написал и положил в стол.

– Что стало толчком для рассказов?

– Только то, что я болел, появилось свободное время. Очевидно, во мне накапливалась эта писательская необходимость. Через некоторое время меня делают редактором молодёжной газеты. Я оказываюсь на съезде комсомола в Москве. Один из рассказов я завёз в журнал «Юность», оставил секретарше в приёмной.

Приезжаю в Киров со съезда. Вдруг звонок из «Юности»: «А мы ваш рассказ печатаем в 10-м номере».

– Это был рассказ «Шагреневая кожа»...

– Совершенно верно. Шёл 1962 год. По радио «Маяк», повторявшему новости каждые полчаса, главный редактор «Юности» Борис Полевой даёт интервью и рассказывает, что 10-й номер журнала посвящён молодым авторам, и – тёплые слова обо мне. Я едва дождался, когда журнал появится в киосках Кирова. Тогда напечататься в «Юности» для провинции было сенсацией.

– Ещё бы! Да и для Москвы тоже…

– Автор сразу становился известен. Остальные два рассказа с некоторыми паузами, но тоже напечатали. Один из них – в журнале «Смена», главным редактором которого я стал спустя годы, но тогда об этом и не помышлял. Тогда я был собственным корреспондентом «Комсомольской правды» в Сибири. В Новосибирске и купил тот номер «Смены».

«Шагреневую кожу» и два других рассказа напечатали в сборнике участников четвёртого совещания молодых писателей, который выпустила «Молодая гвардия». Вот тогда мне уже чего-то «писательского» захотелось.

Но серьёзная проза приходит с годами. Когда ты не просто хочешь сделать какой-то сюжет, а добраться до глубин, сказать что-то сокровенное, хотя для нынешней литературы достаточно и сюжета. Современная литература очень косит от тех стандартов, которые нам были предложены классиками.

После повести «Благие намерения» я написал ещё несколько вещей, посвящённых развитию этой трагедии – оставленных, преданных взрослыми детей. Романы «Невинные тайны», «Никто», повести «Свечушка», «Слётки», «Сломанная кукла»...

Эта тема меня не оставляет. Но это были даже мои не литературные устремления, а скорее желание крикнуть о бедах детства. Я видел, что ни в жизни, ни в литературе нет глубокого интереса к этой теме. Жалость к равным – тогда, к слабым – сегодня. Это меня и ведёт. Есть такое важнейшее христианское начало – сострадание.

Жалеть самого себя легко. Пожалеть другого тоже легко. Но помочь другому преодолеть тяготы – это уже труд души. Надо понять, на что ты идёшь. Надо служить этой идее. Идея не даёт спать, заставляет страдать, биться за неё. Часто эти битвы заканчиваются синяками на твоём лбу. Есть хорошая русская поговорка: ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Всё это я вкусил в полной мере.

– Пронзительная повесть «Эх вы!..» о мальчишке, покончившем с собой… Это тоже из ваших поездок по детским приютам?


– Это повесть-эпитафия в память о мальчугане Гене Черданцеве из села Карпово Алтайского края. Конкретная судьба сельского мальчишки. Родители пьют по-чёрному. Сломались душевно, но детей плодят. Сын уговаривает их бросить пить. Помогает сёстрам и братишкам из последних сил, но не выдерживает… Серёжа, ты знаешь, сколько в России детей кончают жизнь самоубийством?

– А есть точная цифра?

– 500 – 700 мальчишек и девчонок в год. В основном 10 – 12 лет. Причины – кошмарные условия в семье, тяжёлые отношения в школе, вражда во дворе… Я дитя войны, но в наше время детский суицид и представить себе было невозможно. Учителя на нас дышали, чтобы с нами ничего не случилось. В Детском фонде вообще на меня обрушивается вал негативной информации, просьб приехать и разобраться, мольбы о помощи... Меня упрекают в том, что мои книги в последнее время стали более угрюмыми, безысходными. Но это совпадение с жизнью, и упрекать меня в этом не стоит. Не хочу ничего лакировать.

– Нынешний год назван Годом литературы. Вы это заметили, Альберт Анатольевич?

– (Горько улыбается.) Лишь потому, что он совпал с моим юбилеем и друзья готовят некие события по этому поводу. А вообще нужны не Год литературы и даже не век литературы, а жизнь литературы. Вечность литературы. Жизнь без литературы невозможна. Литература – величайший «оселок» жизни. Спросите любого человека, каковы его отношения с литературой. У каждого свои любимые авторы, но отношения с литературой, с книгой у всех всегда позитивные. Нет негативного в отношениях с классикой.

– Назовите ваши любимые книги.

– Мои литературные вкусы не изменились с юности. «Спартак» Рафаэлло Джованьоли, «Овод» Этель Лилиан Войнич, «Как закалялась сталь» Николая Островского, «Молодая гвардия» Александра Фадеева, «Судьба человека» Михаила Шолохова. Это всё книги о самоотречении, о самопожертвовании. Об идее, которой человек до конца служит, отдавая за неё жизнь. У нас сейчас эти темы подзабыты, выброшены из общения. Сейчас никто за идею не станет отдавать свою жизнь.

– Да и идеи-то нет стоящей…

– Недавно я был на книжном конгрессе в Сочи. Заглянул в Дом-музей Николая Островского. Роман «Как закалялась сталь» уже не играет в России прежней исторической, воспитательной роли, но его любят и читают в других странах. Директор музея рассказала мне, что не так давно у них побывал китайский генерал. Оставил восторженную запись в журнале. На прощание спросил: мы китайскую молодёжь воспитываем на примере Николая Островского, а на каком примере воспитываете теперь вы свою молодёжь? Убийственная оценка. Кому подражает наша современная молодёжь? Что даёт новому поколению современная литература? Кто наши классики сегодня? Лауреаты Букеровских премий местного разлива? Это просто смех. Это же часто даже не вполне грамотные люди. Они полагают, что это их время. Советское время вовсю облаивают, но классики литературы той поры ставили глубочайшие нравственные проблемы. Сейчас это в дефиците. Зато в переизбытке макулатура, которая пытается предстать перед нами как некий духовный заповедник. А заповедничеством там и не пахнет. Это всё сгинет.

– Альберт Анатольевич, ваше самое главное разочарование за 80 лет?

– Распад Советского Союза. Когда государство раскололось, я не мог писать восемь лет. Я не понимал, что произошло. Такого рода катастрофы я не мог себе представить. Я не вписывался в новый формат. Да и сейчас со всем своим Детским фондом не вписываюсь.

Люди хотят успеха, это понятно, но когда успех переводится только на одну основополагающую стрелку – материальное благополучие любым путём, – это становится моментом распада: человека, семьи, группы, общества… Последовательным распадом всего. Люди перестают верить друг другу. В основе личного успеха – недоверие к другим.

– А самые счастливые дни?

– Создание Детского фонда 28 лет назад. Меня всё-таки дважды услышали на самом верху. Были приняты два постановления, серьёзно изменившие положение сирот. А в личном плане самыми счастливыми были дни, когда родился сын, потом внук, а год назад – правнук и правнучка. Двойняшки. 4 августа им исполнился год. Но я не только радуюсь за них, а и страшусь. Что с ними будет?

Беседовал Сергей Рыков

Источник: Литературная газета
Eruselet

30/10/2015

22

95 лет Джанни Родари — отцу Чиполлино и Джельсомино

«Прививая вкус к вымыслу и умножая способы выдумывания историй, мы помогаем детям проникать в действительность через окно, минуя дверь. Раз это интереснее, значит — полезнее», – Д.Родари

23 октября мир детской литературы отпраздновал 95-летие со дня рождения итальянского писателя Джанни Родари. В связи с этим вспоминаем о писателе и его произведениях, ставших со времени написания важной частью как европейской, так и российской культуры.

Писатель родился в бедной семье 23 октября 1920 года в городке Оменья (Северная Италия). Отец Родари, булочник Джузеппе, умер от воспаления легких, когда Джанни не было и десяти лет. Поэтому он вместе с братьями Чезаре и Марио рос в родной деревне матери — Варесотто. Чтобы хоть как-то прокормить семью, мать Маддалена Ариокки устроилась в богатый дом служанкой. Денег в семье всегда не хватало, но Джанни Родари не унывал: он был увлекающимся мальчиком — много читал, сочинял стихи, хорошо рисовал, учился играть на скрипке. Учился также в семинарии — там учили, кормили и одевали бесплатно.

Джанни Родари стал журналистом, любителем философии и коммунистом. Еще в семинарии он увлекся чтением Ницше, Шопенгауэра, Маркса, Ленина, Троцкого. Во время Второй мировой войны двадцатилетний Родари вступил в Движение Сопротивления, потом — в Итальянскую компартию, окончание войны застало его на партийной работе.

В 1948 году Родари стал репортером газеты итальянских коммунистов «Унита» (L'Unita), и ему «в нагрузку» поручили вести «Детский уголок» в воскресных номерах газеты. Именно в этом «уголке» родился детский писатель Джанни Родари — здесь он написал свои первые детские сказки и стихи. А в 1950 году его назначили редактором иллюстрированного еженедельника «Пионер», где год спустя впервые была опубликована сказка «Приключения Чиполлино». Тогда же Джанни Родари опубликовал первый сборник стихов для детей «Книжка весёлых стихов».

Литературное кредо Родари вполне закономерно следовало из его политических взглядов и коммунистических убеждений. Родари писал: «Я очень верю в силу правды: «Правда революционна», — сказал Антонио Грамши, основатель Итальянской компартии».

В 1952 году Джанни Родари впервые приехал в СССР, где он уже был очень популярен. Книги его расходились в Советском Союзе миллионными тиражами. Кроме того, по его произведениям было снято несколько мультипликационных фильмов, а также два полнометражных кинофильма, в одном из которых писатель сыграл самого себя.

Люди, чье детство прошло в Советском Союзе, хорошо помнят книги Родари:

«Приключения Чиполлино» (1951);
«Сказки по телефону» (1960);
«Джип в телевизоре» (1962);
«Путешествие «Голубой стрелы» (1964)
«Джельсомино в Стране лжецов» (1959).

Вот что писал, обращаясь к советским детям, Джанни Родари перед первой публикацией «Джельсомино в стране лжецов» в СССР, в 1957 году: «Мне кажется, что самые опасные враги человечества — это лжецы. На свете есть сотни тысяч лжецов. Лжец — это журналист, который пишет «свобода» и думает при этом о свободе, с которой капиталисты эксплуатируют рабочих, а империалисты выжимают соки из колониальных народов. Лжец — это тот, кто говорит «мир», а на деле стоит за войну. Лжец — это тот, кто болтает о «достоинстве человека», а на деле ратует за смирение и покорность, учит молчать перед лицом несправедливости, закрывать глаза перед нищетой».

Кроме того, Родари написал еще множество книг: «Десять километров до Луны», «Как Джованнино потрогал нос у короля», «Лифт к звездам», «Планета новогодних ёлок», «Бродяжки» и пять сборников стихов: «Книжка весёлых стихов», «Поезд стихов», «Стихи в небе, и на земле», «Сказки по телефону», «Торт в небе».

Для взрослых Родари написал «Грамматику фантазии». Как шутил сам автор, эту книгу прочли «по ошибке» множество ребят, и она перестала принадлежать взрослым.

Было бы неверным считать, что популярность и миллионные тиражи книг Джанни Родари в Советском Союзе определялись только лишь политическими взглядами писателя, «родственными» советской власти. Если бы это было так, то Родари давно бы уже забыли. Однако СССР уже четверть века как нет, а книги Родари — все! — есть в каждом книжном магазине России, они переиздаются чуть ли не каждый год. Да и в мире Родари не забыт: множество изданий его книг выходит на самых разных языках.

Родари умер вследствие тяжелой болезни 14 апреля 1980 года в Риме, ему не было и шестидесяти лет. Со всего мира его жене и дочери пришли тысячи телеграмм с соболезнованиями.

Источник: ИА «Regnum»
Eruselet

06/11/2015

23

Галина Заходер: «И муж, и его Винни-Пух — поэты»

Пятнадцать лет назад перестало биться сердце известного писателя и переводчика.

Любимый персонаж многих поколений детишек Винни-Пух, сочиняющий кричалки, вопилки, шумелки, пыхтелки и сопелки, появился благодаря искусству перевода и творческому воображению Бориса Заходера. Сказку английского писателя Алена Александера Милна Борис Владимирович пересказал на свой лад, да так блестяще, что уже его книгу «Винни-Пух и все-все-все» стали переводить на другие языки: украинский, грузинский… Популяризатор мировой детской литературы Борис Заходер также познакомил русскоязычного читателя с Мэри Поппинс и Алисой из Страны Чудес. Только после смерти Бориса Владимировича увидел свет двухтомник его переводов Гете, творчеством которого Заходер увлекался с юных лет.

О своем муже рассказала его вдова, писательница и художница Галина Заходер.

— Муж и мою жизнь сделал сказкой, — говорит Галина Сергеевна. — Жили мы в Подмосковье в старинном (из сибирской лиственницы) доме, которому более 150 лет. Он аристократически красив. Однако это красота не напоказ, а какая-то скрытая, таинственная. Дом небольшой, но очень гармоничный. Боря был утомлен жизнью в городе. Когда мы покупали дом, эти места считались захолустьем. Но так их оценивали те, у кого не было сказочного воображения. Мы же прожили там 35 очень счастливых лет. В метрах пятнадцати от дома — река Клязьма. Мы с Борей любили гулять вдоль нее с собакой Барри. Летом купались, а весной собирали молодую крапиву и варили из нее суп. Я до сих пор живу в этом доме. И знаете, что интересно? Иногда встречаю уже выросших детей, с которыми мы когда-то беседовали во время прогулок. Они вспоминают, как Боря давал им книжки. Например, руководство по разведению рыбок. Время идет — эти мальчики уже пожилые люди…

— У входа в ваш дом по-прежнему висит колокольчик, к которому привязан хвостик Иа?


— Да. И все, кто приходит в гости, всегда фотографируются с ним. Это даже не колокольчик, а колокол от школьного звонка. Его подарили Боре на юбилей. А еще он часто получал в подарок медведей. Но больше всего муж любил маленького Винни-Пуха, обтянутого старым вельветом, с настоящими опилками внутри. Он так и сидит сейчас на шкафу передо мной.

— Правда, что Борис Владимирович и главный герой сказки были чем-то похожи?

— И муж, и Винни-Пух — поэты. Оба — с хорошим чувством юмора и оптимисты. У мужа был удивительный характер. Расскажу вот, как Боря благодарил меня за суп. Бывало, протянет мне руку, я положу в нее свою, он ее поцелует и скажет несколько иронично-снисходительно, чтобы это не звучало пафосно: «Дай поцеловать ручку, благородная женщина!» А еще любил меня рассмешить. Например, пел какую-то забавную песню, скажем, про собачку, и кричал: «Тебе весело?!» Я отвечала: «Весело!» Голос у Бори, к слову, был очень хороший.

— Слышала, Борис Заходер был человеком находчивым и изобретательным.

— Знаете, когда в последние годы он уже мало выходил из дому из-за проблем с суставами и сам не мог купить мне цветы, говорил, когда я на машине отправлялась за продуктами: «По секрету» от моей жены купи, пожалуйста, ей цветов, да побольше. Только не жадничай!» Ему всегда хотелось сделать для меня что-то приятное. Как-то увидел в рекламной телевизионной программе очень красивый ювелирный комплект — кольцо и серьги с изумрудом. «Тебе нравятся такие?» — спросил. И обрадовавшись, когда я ответила утвердительно, тут же заказал эти украшения. Находил способы, не выходя из дому, порадовать меня. Ко дню моего рождения придумывал подарки, а купить просил своего друга. Так однажды я получила в подарок приемник, с которым отправлялась на прогулку с собакой в то время, когда Боря уже составить мне компанию не мог. Слушала по радио классическую музыку.

— Как же вы познакомились?

— В какой-то степени наше знакомство тоже было сказочным. Я поехала отдыхать на Клязьменское водохранилище, где собиралась провести отпуск. А Боря снимал в тех местах дачу. Он, такой обаятельный, подошел ко мне на пляже и спросил: «А что вы делаете?» Я ответила, что обтачиваю напильником косточки от персиков, потом собираюсь отварить их в трансформаторном масле до шоколадного цвета и сделать бусы. Боря стал мне помогать…

Спустя три года после знакомства мы поняли, что должны пожениться. А эти бусы из персиковых косточек всегда висели в изголовье старинной кровати, которая нам досталась вместе с домом. Это был словно наш талисман. Раньше их часто надевала. Вообще, я много занималась рукоделием. К примеру, делала лоскутные ковры. Затем — картины в виде аппликации. Этот жанр называется лоскутной графикой. Картины были не только красивы, но и носили философский характер. К примеру, диптих о любви. На первой картине изображена ромашка, с которой летят оборванные лепестки. А внизу подпись: «Любит? — Не любит?» Ответ же на вопрос «Любит» содержится во второй картине, где между деревьями наискосок протянута веревка, а на ней сушатся исключительно мужские вещи и где-то сбоку — только одна женская маечка с вышивкой. Жена заботится о муже!

— Супругу нравились ваши картины?

— Очень. Потом я увлеклась фотографией. Последние годы, когда Боря из дому не выходил, просил, чтобы я фотографировала природу. Когда приходила, спрашивал: «Ну, что ты сегодня наснимала?» Мы любили вместе смотреть фотографии.

— А чем, кроме творчества, увлекался Борис Владимирович?

— Он был отчаянный рыбовод. Одно время разводил аквариумных рыбок. Причем таких, которых разводить мало у кого получалось. Например, жемчужных гурами, для которых требуются специальные условия. Любил свою собаку. Ему нравилось читать, слушать музыку Шопена и Бетховена и играть на рояле, а еще — смотреть диснеевские мультфильмы, где можно было смеяться и радоваться хорошему концу. Но больше всего интересовался творчеством Гете. Называл его «мой тайный советник». Почему? Потому что, во-первых, Гете по своей должности был тайным советником у герцога Веймарского, а во-вторых, Боря общался с ним духовно. Ответы на все свои жизненные вопросы находил через его лирику. Их взгляды и вкусы во многом совпадали. Даже в судьбах обоих были мистические совпадения: умерли на 83-м году жизни и родились в один день, если считать дату рождения немецкого поэта по новому стилю. Когда Борис переводил стихи Гете, старался сделать не дословный перевод, а донести до читателя то, что немецкий поэт хотел сказать своим произведением.

— Читала, что Борис Заходер в совершенстве знал немецкий язык и даже как-то сказал: мол, если какое-то немецкое слово ему не знакомо, значит — его нет в словаре или оно вообще не существует.

— Да. Борины родители знали языки и уже в детстве взяли сыну учительницу немецкого, поэтому с ранних лет он для него был как второй родной, как русский. Также муж хорошо владел английским, чешским, польским… Обожал и украинский язык. Находил его очень красивым и хорошо на нем говорил. У него было чутье к языкам, потому постигать новый было легко. Вспоминается история, как мы ехали на курорт Золотые Пески в Болгарию. В поезд Боря взял самоучитель болгарского. И когда мы приехали на отдых, он свободно общался с местными жителями. Его спросили, где он выучил болгарский. Муж с юмором ответил: «В поезде». Зная основы славянских языков, он легко мог строить фразы и на болгарском.

— С таким словарным багажом Заходеру много удалось поездить по миру?

— Когда начали выпускать из Союза, мы бывали за границей, но не так часто. Раз в год, может быть…

— С удовольствием прочла «Заходерзости» Заходера. Очень понравились строки:

Нынче каждый заучил,
Что любой сапожник,
Что бы, как бы ни строчил,
он уже художник…

— Муж терпеть не мог непрофессионализм, так как сам был мастером своего дела. Ни в чем не терпел фальши и был очень ответствен. К примеру, над стихотворением Гете о труде поэта, которое начинается словами:

Как Диоген,
Из года в год
Качу, верчу
Бочонок тот… —

он начал трудиться примерно в конце 1940-х —начале 1950-х годов. Крутил и вертел его, как этот бочонок, практически до последнего дня. Постоянно совершенствовал. Над одним стихотворением трудился в течение полусотни лет! Представляете?

— Так и Гете работал над своим «Фаустом» более 60 лет.

— Борис еще в детстве пытался переводить «Лесного царя» Гете. Но по-настоящему увлекся его творчеством по окончании войны, когда в 1945 году друг подарил ему томик Эккермана, который был секретарем Гете до последнего его часа, на немецком языке. Углубившись в записки о поэте, Боря проникся особым интересом к Гете.

— Благодаря вашим усилиям двухтомник переводов Гете был издан уже после смерти вашего мужа.

— При жизни он и не рассчитывал на такое полное издание. Дело в том, что ему было интереснее общаться с Гете, чем с иными издателями.

— Понимаю, о чем вы. Читала, как, предложив свою рукопись о Винни-Пухе одному из детских издательств, Борис Заходер услышал в ответ, что незачем популяризировать американскую сказку. Было это в пору холодной войны между США и СССР, и издатель даже не вник, что Милн — не американский автор, а английский. К слову, как Борис Владимирович ощущал известность?

— Славы мужу досталось очень мало. Его не слишком баловали наградами, а какое-то время заслуги старались замалчивать. Часто ведь чужой талант мешает жить другим. Когда пересказал сказку Милна о Винни-Пухе, пытались подчеркнуть, что это лишь перевод. Но это ведь не так! Сколько души, юмора Боря вложил в этот образ. Высшей наградой для Бори были отзывы читателей. Получая от них письма, всегда радовался. А присланные читателями рисунки, которые Боре особенно нравились, у меня до сих пор хранятся.

— Как вы считаете, Борис Заходер был счастливым человеком?

— Думаю, он ответил бы на этот вопрос утвердительно.

— Что бы вы сказали своему мужу сегодня, если бы он мог вас услышать?

— Любимый, мы встретимся!

Беседовала Ольга Сметанская

Источник: «Факты»
Eruselet

03/06/2016

24

Владислав Крапивин: «Без любви детей к родителям человечество не выживет»

Владислав Крапивин был и остаётся одним из тех писателей, чьи книги обязательны для прочтения мальчишкам. Дружба, честь, умение дать отпор подлости - все его повести и романы именно про это. И не только романы - не один десяток лет он возглавляет легендарный отряд «Каравелла», где ребята на практике познают, что это такое - умение вовремя прийти на помощь или пожертвовать собственными интересами ради других.

Я НЕ ПАЦИФИСТ!

- Владислав Петрович, вы поддержали Крым, пожелавший вернуться в Россию. Но часть писателей высказывалась о тех событиях как об «агрессии России». Досталось вам от этих «собратьев по перу»?

- Ещё бы! Были всякие мерзкие реплики, разговоры за спиной, какие-то невнятные угрозы... Я был к этому готов. Севастополь - мой любимый, можно сказать, второй родной город. Невыносимо представить себе, что он может быть каким-то другим, не русским. Ещё в 1990-е, когда Севастополь отдавали Украине, я говорил, что это чудовищная дурь на грани преступления. Что надо не присоединять к Украине Севастополь и Крым, а наоборот - наглухо перекрыть Крымский перешеек и поставить там наши силы. Чтобы и в голову никому не пришло посягнуть на эту землю.

А когда началось воссоединение, восторжествовали историческая логика и справедливость. Я понял, что мой Севастополь возвращается. Сам в Крым я приехать не мог - уже еле ходил. Но позволил себе открыть бутылку коньяка и позвонил севастопольским друзьям: «Ребята, наконец-то это случилось! Давайте!»

- Но детскому писателю вроде бы положено быть пацифистом...

- Что значит «положено»? Аркадий Гайдар, великолепный детский писатель, он что - пацифист? Да, я против войны. Решать какие-то вопросы, пусть даже глобальные, с помощью крови - самое страшное преступление. Но встать на защиту того, что тебе дорого, - разве это значит напасть, развязать войну?

Знаете, дети всегда задают вопросы вроде «Ты за кого?» И ждут чёткого ответа. Вот и в отношении войн надо всё определять в зависимости от конкретной ситуации. Когда стреляют по безоружным, по мирному населению, по детям, понятно, что те, кто так делает, - мерзавцы и сволочи. Когда украинские деятели сжигают живьём запертых в здании людей, как это было в Одессе, сразу становится понятно, кто за кого.

Прав всё равно окажется тот, кто с оружием в руках встал на защиту человеческой жизни. В конце концов, в уставе нашего отряда есть пункт: «Я вступлю в бой с любой несправедливостью, подлостью и жестокостью, где бы их ни встретил. Я не стану ждать, когда на защиту правды встанет кто-то раньше меня».

ОБАЯНИЕ ОБОРОТНЕЙ

- Раньше герои в ваших книгах сталкивались максимум с крикливыми тётками. А сейчас вы поднимаете темы оборотней в погонах, ювенальной юстиции... Эти противники страшнее, чем тётки 1970-х?

- Они страшны тем, что вызывают стремление к подражанию. Они показывают, что можно быть оборотнем и жить в своё удовольствие, даже преуспевать. Они демонстрируют, что за ними сила. И это притягивает. Ребята, которые хлебнули общения с ними, став взрослыми, начинают жить по извращённым понятиям.

Конечно, нельзя прямо так сказать, что раньше врагами детей были только жлобы и крикливые тётки, а сейчас это бессовестные люди в форме. Но в целом ситуация стала более напряжённой. К тем, прежним, добавились ещё и эти. Вот, скажем, ювенальная юстиция. Меня упрекали в том, что я её представителей рисую как каких-то зомби. Но ведь это не я сам придумал. Это мне рассказывали ребята, которые сталкивались с ними. Не писатель их расчеловечивает. Они сами по себе лишены каких-то человеческих качеств. Люди, которые пытаются заставить перестать любить маму и папу, - это уже не люди в полном смысле слова. Без любви детей к родителям нормального развития человечества не может быть.

- Ваш отряд «Каравелла» существует уже 55 лет - сначала в составе пионерской организации, потом, когда пионерии не стало, сам по себе. Сейчас идут разговоры о том, что назрела необходимость воссоздания детской организации...

- Я никогда не был сторонником уничтожения пионерской организации. Идея большого коллектива, где главное - чувство товарищества, где ты развиваешь свои способности, она же прекрасна! Другое дело, что нужно было отказаться от чрезмерной политизированности.

Создание новой такой организации можно только приветствовать, сказав: «Наконец-то!» Но как всё пойдёт в только что созданном Российском движении школьников? Чем будут заниматься ребята в этих отрядах? Мне это совсем не ясно. Главное, на чём я всегда настаивал и буду настаивать, - в новой организации нужно постараться сгладить военизированную составляющую. Потому что часто весь этот военный антураж становится самоцелью. Маршировать, строиться, говорить речёвки, играть исключительно в военные игры, заниматься стрельбой... В ребячьей жизни всё гораздо шире, разнообразнее и интереснее. Пусть это тоже будет, но не становится главным.

ВЫИГРАТЬ ВОЙНУ

- А роль детской литературы во всём этом какова?

- Возможно, я сейчас скажу чересчур крамольную вещь. Но я глубоко уверен: если бы у нас в стране в 1930-е и в начале 1940-х не было детской литературы, мы бы проиграли войну. А сейчас у нас детской литературы нет. Ею толком никто не занимается. Посмотрите, что с ней стало. Были прекрасные детские журналы. Был «Пионер», который прошёл всю войну и выжил. Был «Костёр». Они печатали великолепные вещи, ребята охотились за этими номерами. Вокруг редакций концентрировались писатели. Встречались. Советовались. Обменивались мнениями. С исчезновением этих журналов пропала писательская среда. А если нет среды, не будет ни новых книг, ни новых имён. Теряется интерес. По-моему, даже у властей. А ведь это зря. В годы войны, в труднейшее время, когда, казалось бы, совсем не до того, нашлись же силы и у писательской организации, и у власти провести Неделю детской книги...

И всё-таки кажется, что это можно поправить. В последнее время я замечаю, что интерес у ребят к книгам стал возрастать. Не сильно, но всё же. Маятник качнулся в правильную сторону.

Беседовал Константин Кудряшов

СПРАВКА

Владислав Крапивин родился в 1938 году в Тюмени. Писатель. Окончил факультет журналистики Уральского государственного университета. Автор книг «Голубятня на жёлтой поляне», «Мальчик со шпагой». Лауреат премии президента РФ «за вклад в развитие отечественной детской литературы» за 2013 год.

Источник: «Аргументы и факты»

Ваше сообщение по теме: