Рецензия CandidaAvis на книгу «Обрыв»

«Обрыв» И. А. Гончаров

О боги, наконец-то я закончила читать эту книгу… У меня ушло на нее ровно месяц и 2 дня. Так долго я раньше читала только Песнь льда и пламени, но там и объем побольше, и текст на английском – читать определенно сложнее. В то время как здесь все по-русски, все просто и понятно – по идее. Однако если бы не флэшмобные обязательства, эту книгу я бы вряд ли и вовсе дочитала. Несколько лет назад я пробовала было читать «Обыкновенную историю», но дело встало на первых же страницах. Здесь вполне могло произойти то же самое.
Это книга, где практически ничего не происходит до самого конца. Это невыносимо. 20% книги по словам самого главного героя, Бориса Райского, можно определить таким образом: «Из всего этого материала может выйти разве пролог к роману! а самый роман – впереди или вовсе не будет его!» В этом момент я как раз тоже призадумалась – а будет ли роман вообще?
Главный герой, Борис, буквально одержим идеей «разбудить» каждую встречную девушку, бросить ее лицом к лицу с жизнью… Заставить ее очнуться ото сна довольства, покоя, плавного движения по течению обыденности. «Самого бы его кто разбудил», - не могла не думать я с раздражением. И все такими напыщенными высокопарными фразами о любви да о настоящей жизни твердит каждой встречной, в каждую-то страстно влюблен, хотя и сам понимает, что это лишь игра его художественно-повернутого воображения.
Он мнит себя гениальным творцом. Художником, музыкантом… А сам и пропорции-то в рисунке соблюдать не умеет. Терпения никогда не хватало выучиться. Но при всем моем раздражении я местами видела в нем себя – он тоже живет несбыточной мечтой о таланте, писательстве, величии…
Но все это, абсолютно все, что мы узнаем о Райском – это лишь пролог. Эдакое вступление. А само действие «начинается», лишь когда он приезжает в деревню к бабушке. Тут я, если честно, растерялась. Я уже и засомневалась, что Райский-то главный герой. И так до конца и не поняла, кто здесь таковым является. Вероятнее всего, загадочная Вера, многоюродная сестра Бориса, которую мы вообще полкниги не видели.
И вот я, значит, ползу через текст с запредельной скоростью улитки, порой веселюсь над тем, как же сильно поменялись значения некоторых слов в русском языке, – и только это и развлекало хоть как-то – как вдруг ррраз! И на 72% случилось оно! Страсть! Я, прямо как Райский, который так этого ждал, обрадовалась, даже подскочила было на месте – как вдруг вся страсть скатилась в Санта-Барбарообразную мыльную оперу. Сплошь разочарование… Вообще я пришла к выводу, что всему этому дворянству-барству просто делать больше нечего, кроме как о сердечных муках рассуждать да рассусоливать, они ровным счетом ничем не заняты целыми днями – оттого со скуки и носятся только из угла в угол со своими страстишками.
И, видимо, наизусть книги заучивают. Уже сколько раз вообще мне встречается в книгах/кино ситуация, когда герои упоминают какую-то фамилию, а ему в ответ давай цитировать произведения этого автора. Или «ну вы же, наверное, не знаете, что говорил такой-то о таком-то», - а ему в ответ опять полстраничную цитату, причем ни о чем. Ну вот кто будет такое заучивать? Я за всю свою жизнь, кроме как в школе, ни одной прозаической цитаты наизусть не выучила. Зачем? Это ведь так глупо.
Еще один облом – раскрытие характера Райского. Мне-то только начало под конец казаться, что он стал нормальным человеком, серьезным, вдумчивым… Как вдруг ему снова сносит голову и он мчится навстречу новому призванию! Я могу понять такие творческие метания в подростке, сама такой была, но чтобы мужчина под 40 лет до сих пор не определился со своей жизнью?
Единственное, пожалуй, что мне безоговорочно понравилось в этом романе, это образ бабушки. Бабушки-женщины, бабушки-опоры всей семьи и деревни. Бабушки-героини. Бабушки-защитницы. И все, что написал Райский от своего «романа», посвящение женщине – все дышит таким восхищением и поклонением, так воспевает силу женского духа, что меня не могло не зацепить. Жаль, что он не дописал.
А при этом, кстати, мне всю книгу казалось, что то, что я читаю, и есть те заметки, которые набрасывает Райский – просто описывая каждый день, каждого встречного человека, до которого читателю и дела нет.
А еще не хватало сносок для тех данных и символов, что в те времена воспринимались всеми без исключения. Сносок на переводы с французского, конечно, навалом. Но вот отчего такой шок у Веры вызвал померанцевый букет, мне стало ясно лишь после собственных поисков. Померанцы – символ девичьей невинности. Оттого их и помещали в свадебные букеты.

Прочитано в рамках книжного флэшмоба по рекомендации Syrinx.