Размышляя о Уиндеме (очень, очень многабукв)

Я все размышляю на тему Уиндема. После его «Куколок» не могу взяться ни за одну другую книгу, настолько он меня переполнил. И я пытаюсь расставить по полочкам, рассортировать, обдумать и охватить, и открываю все больше в этой, в сущности, совсем недлинной книге.
Начать с очевидного. Земля после глобальной катастрофы, примерно 300 лет спустя. Люди живут маленькими фанатичными религиозными общинами, где точно описано, какой должна быть норма для любой формы жизни, начиная от овощей и заканчивая человеком. Что должно, и чего не должно быть у человеческого ребенка, чтобы его признали нормальным и дали ему право на полноценную жизнь. Малейшее отклонение, будь то лишний палец на ноге или хвостик – это повод для стерилизации и выброса за грань «цивилизации», в дикие джунгли других мутантов. И во многом это, выходит, смертная казнь. Ведь как младенец может выжить в этом месте? Разве что другие мутанты подберут? Вероятно, так оно и есть, ведь община людей из Окраин все-таки существует и разрастается.
Норма довлеет над обществом. Сжечь урожай только потому, что помидоры не того цвета. Зарезать животное, потому что у него мало или много волос. Выйти на охоту за собственным сыном, потому что он телепат. И здесь же – мать, которая собирает в дорогу свою дочь, подозревая, что у нее есть отклонение. Но она мать, она любит и принимает ее такой, какая она есть. Что для матери лишний палец или сверх способности? Она любит своего ребенка. Но это одна мать. Другая же фанатично выгоняет из дому собственную сестру за то лишь, что та попросила ее помочь сохранить ребенка с маленьким отклонением.
Настолько переплетены здесь эмоции. Это история про детей и родителей. Про безусловную любовь и принятие – и про то, как застилает глаза религиозный фанатизм настолько, что родители готовы отказаться от собственных детей. А разве не бывает таких историй в нашем, вполне благополучном мире? Нет, я не знаю реальных примеров, о них не говорят, и о них некому написать. Но что будет с ребенком, скажем, атеистом в семье истовых верующих? Будут ли это те же гонения, физические наказания? Я вполне могу себе это представить.
Но потом, пережив с героями их борьбу с общиной, с фанатизмом, с собственными родителями, я задумалась о другом. О том, откуда взялся этот фанатизм. Вот мир Прежних людей, высоко развитый, технологичный, вероятно, похожий на наш. И потом – страшная катастрофа, скорее всего, ядерная (на это наводят и описания «плохих краев», где почва запеклась в черное стекло, и собственно мутации, которые усиливаются, когда ветер дует с места катастрофы – значит, приносит больше радиоактивных продуктов). И небольшое количество выживших после этой катастрофы, которое отрезано от всего остального мира, которое должно как-то выжить. А вокруг бушует радиоактивная среда, мутации, лучевая болезнь. И кто-то решает, что надо как-то сохранить генофонд. Но оставшиеся в живых люди почти наверняка не ученые, не инженеры, не атомщики и не биологи. Обычные люди, обыватели, очень далекие от всех этих технологий и теорий. Они не очень понимают причины, и совсем не разбираются в последствиях. И тогда кто-то, один человек или, может, группа ученых создает пособие о том, какими должны быть растения и животные, чтобы их было безопасно употреблять в пищу. Чтобы гарантированно не получить высокую дозу радиации, и не умереть от лучевой болезни. А также о том, каким был человек, чтобы отслеживать опасные мутации и болезни. Не потому, что мутанты страшные или не такие, а потому что им кажется, что мутанты не будут жизнеспособными, или потому, что они выродятся через несколько поколений – а задача состоит в том, чтобы обеспечить человечеству выживание. И я могу себе представить и даже отчасти понять эти резоны. Но как донести эту мысль до простых людей? До людей, далеких от науки, напуганных, одиноких. Как их объединить и заодно заставить осознать важность этого подхода? Мы знаем ответ уже многие века – это религия. Так возникает «божественная норма» для каждого живого существа, включая человека. И можно быть уверенным, что население сможет само контролировать этот процесс, сможет оградить себя от опасности, не будучи обремененным образованием (для которого нет особых условий).
О том, что произошло дальше сложно догадаться. Скорее всего, те ученые, которые разработали нормы, уже давно умерли. И все причины этого решения забыты. Может быть, и норма-то стала «божественной» уже после их смерти. Факт состоит в том, что из прагматичной и необходимой для выживания идеи создалась фанатичная религиозная секта. Хотя, опять же, степень фанатичности в ней очень разная. Кто-то готов расширить понятия нормы, где-то правительство само эту норму раздвигает, там, где ему это удобно (вспомним гигантских коней). Люди ко всему привыкают, адаптируются, и уже кажется нелепым сжечь поле из-за огурца чуть больше стандартного размера или помидора «не того» оттенка красного. Или отдать своего ребенка из-за того, что у него шесть пальчиков на ногах.
В этом состоянии мы находим нашу общину. Очень может быть, что еще через несколько десятилетий взгляды в ней совсем поменяются, фанатики уйдут в прошлое, нормы смягчатся. Потому что на самом деле, вряд ли эти люди остаются «нормальными». Прожить 300 лет в повышенном радиоактивном фоне и не измениться – мне в это слабо верится. А значит, незначительные мутации все-таки были. А значит, больше станет «видимых» мутаций в детях, в какой-то момент возможен демографический кризис и бунт. Но это уже мои домыслы о гипотетическом книжном будущем.
А в настоящем есть еще одно. Очень важное. То, что ученые прошлого не смогли предусмотреть. Изменения, которые не видимы глазу. И возникновение нового биологического вида. Вида, который внешне гуманоиден и соответствует «божественной норме». Но тем не менее отличается от людей абсолютно по свойствам своего мозга. Этот новый вид силен и опасен. Да, опасен, и они и сами этого не отрицают. Об этом говорит таинственная женщина из Новой Зеландии. Мы сохраняем свой вид. И, пытаясь это сделать, она не задумываясь убивает без разбора всех – людей, мутантов, животных. Даже не пытаясь найти более гуманный выход, она распыляет над поляной оружие массового поражения – и спасает только «своих». Так имеем ли мы дело с человеком или сверхчеловеком – или с абсолютно новой сущностью?
И, в сущности, в книге описана не только борьба человека с системой, но и борьба нового вида за выживание. Вида, который сильно превосходит человека обыкновенного. Не только за счет своих телепатических навыков, но и за счет технологических ресурсов Города с его современными транспортными средствами, медициной и оружием. И кто знает, вымрет ли человечество в лесах от собственного фанатизма или мутаций, или же, как когда-то индейцы в Северной Америке, подвергнется уничтожению со стороны более развитой расы, которой в какой-то момент вполне может стать тесно со своей стороны от Плохих краев.
На самом деле здесь мои размышления и варианты не заканчиваются. Хочется разбирать эту книгу еще и еще. Обдумывать, ощущать. Как будет чувствовать себя человек, не мутировавший в телепата, когда телепатов станет больше "нормальных" людей? Станет ли он изгоем, убогим? Пойдут ли виды друг на друга войной из-за этой разницы, которая гораздо сильнее классовой?
Уиндем, безусловно, поразил меня до глубины души. Пожалуй, это одно из самых сильных произведений, которые я читала в последнее время. А, может, я уже ищу в нем то, чего на самом деле там нет? Но почему-то мне так не кажется.
Сказать, что я под впечатлением, это практически ничего не сказать.
PS мое персонально восхищение тому, кто дочитал этот опус:) я честно пыталась его сократить, но мне не удалось, слишком много впечатлений.