35_Почему рыцари любят играть в инкогнито?

Потому что интрига, идентификация и вечная память.

- Сэр рыцарь, открой мне твое имя!
- Сэр рыцарь, своего имени я тебе не открою!


Вот завязка подавляющего большинства конфликтов между героями и главная интрига на протяжении всего цикла “Смерть Артура”. Рыцари переодеваются в чужие доспехи, меняют щиты (рыцаря узнавали по гербу на щите), на худой конец просто отказываются назвать свое имя встречным персонажам. “Угадайка” часто заканчивается трагической гибелью - брат убивает брата, друг - друга. Почему?

Одно из объяснений - потому что так интереснее =0) К XXIв. игра в таинственного спасителя (супергерой в маске) стала штампом диаметром равным диаметру планеты Земля, для нас он настолько же стар, как само человечество, но таким он был не всегда. Средневековые читатели, не избалованные жанром детектива, должны были пребывать в восторге и ужасе от того, какой клубок перипетий разворачивается у них глазах из простого отказа персонажа назвать свое имя. Тайна личности героя щекочет нервы читателям, и подвиг, совершенный инкогнито, переживается ярче и вкуснее не только самим героем, но и автором. Потому что в случае с рыцарскими романами герой = автор. Причем не только в качестве альтер-эго, но в прямом смысле, т.к. в XI-XIIIвв рыцарские романы в стихах сочинялись самими рыцарями или по их прямому заказу людьми им социально близкими. Сэр Мэлори, например, тоже был рыцарем.

Интрига с именем имела особый смысл, т.к. средневековый человек испытывал натуральный разрыв шаблона, если не мог идентифицировать встречного незнакомца - не знал, как к нему обратиться и чего от него ждать. На сокрытие имени так остро реагировали потому, что в эти времена человек воспринимался лишь как часть определенного социального фона (рыцарь = часть рыцарского сословия, простолюдин = часть сельской общины/города/цеха, монах = часть института церкви). Условности сословного общества добавляли к проблеме идентификации перчику - важно не просто знать, что перед тобой рыцарь, но еще важно знать, какой именно, из какого рода и в каком ряду с кем стоит.

Есть еще несколько интересных моментов в вопросе о важности имени. Первое, самое очевидное - игры с собственным именем связаны, прежде всего, с самоидентификацией, герои задаются вопросом “Кто я такой? Каково мое место в жизни?” По вселенной короля Артура бродит некоторое количество персонажей, не знающих ни своего имени, ни своего рода-племени. Для них обретение имени = обретение собственной судьбы и положения в обществе. (В конце-то всегда оказывается, что безымянный герой - самого высокого происхождения и может подтвердить свое право на имя, совершив чудеса доблести и мужества).

Второй момент связан с оригинальным представлением средневековых людей об индивидуальности. Средневековые визионеры опирались не на физический облик предмета/человека, но на его духовный портрет. Все физически-индивидуальное - форма носа, овал лица, морщинки и трещинки - признавалось преходящим, изменчивым и недолговечным, потому не стоящим внимания. Настоящая же индивидуальность, самость человека, заключалась, прежде всего, в его имени (магия имени - эхо языческих верований). Средневековье смотрело сквозь физическую оболочку и взгляд его был обращен в вечность - а что остается в итоге от человека, кроме трупа? Только имя.

Третье: в “Смерти Артура” полно ситуаций, когда сэр Мэлори с явным удовольствием пускается перечислять поименно участников битв или турниров. Примерно половину списка занимают имена второстепенных персонажей, которые так или иначе участвовали или будут участвовать в дальнейшем повествовании. Вторая половина - персонажи, о которых ничего не известно, кроме, собственно, их имен. Так сэр Мэлори регулярно упоминает имена погибших рыцарей по фольклорно-языческой погребальной формуле “имя + похвала”: “убил ты моего брата (...) Он был благороднейший рыцарь, и звался он сэр Перард”, для сравнения - русс. “поминай как звали”.

Так как это повторяется не единожды, то производит впечатление какого-то ритуального действа. И в общем-то, первое впечатление оказывается недалеко от истины. “Ритуальное” перечисление имен имеет аналог в религиозной практике, т.н. “поминальные книги/списки”, когда во время церковных служб произносили имена усопших. Есть мнение, что таким образом умерших как бы на время “воскрешали” для включения их обратно в общину, в круг друзей и родственников. Так происходило нечто вроде духовного единения мертвых и живых.


***
Полный список вопросов.

Ximymra Ximymra16/06/2018
Можно отвлечься на магическую традицию табуирования имени. Знать имя – означает иметь власть над именуемым, поэтому не положено знать имя Бога. Наименование как самоидентификация героя прослеживается и в родовом начале, как написано в главе о рыцарском роде, и в эпосе, и в религиозной литературе (можно вспомнить с каким почтением в Библии перечисляются имена колен Израилевых)
Ага, это подразумевалось под "магия имени - эхо языческих верований". Именно про власть над человеком посредством знания настоящего имени и имела в виду.

Перечисление имен предков - это, кажется, общечеловеческий фетиш вне зависимости от времени или культуры, хе-хе.

Ваше сообщение по теме: