Музыка Кундеры

Думала ли я написать о ком-то другом? Да, но коль уж первым среди любимых писателей я неизменно называю Кундеру, то и рассказ о нем. Но много ли можно написать о том, кто не хочет, чтобы о нем писали?



Биография Кундеры состоит из скупых фактов: родился 1 апреля 1929 в городе Брно, Чехословакия, в семье музыканта. После школы поступил на философский факультет, где изучал музыковедение, кино, литературу и эстетику, позже перевелся на факультет кино. Прервал обучение по политическим причинам, а точнее был отчислен из-за политической шутки. Позднее все-таки завершил обучение. Принимал участие в протестах против советской оккупации. Книги его оказались под запретом, а сам он лишен возможности преподавать. С 1975 года живет во Франции, с начала 90-х пишет книги на французском. В 2019 году Милану Кундере вернули чешское гражданство.

Писатель много лет не дает интервью, так как журналисты искажают сказанное, а подробности своей личной жизни держит в тайне, так как считает, что книги нужно оценивать без оценки личности и биографии автора. Но так или иначе, частично или весь целиком он присутствует в своих книгах - и событиями своей собственной жизни, и своими взглядами и интересами, и своей личностью.

Кундера и его музыка
Обычно когда в биографии известного человека сообщают профессию родителей, смысл этого упоминания либо в том, что человек добился известности “вопреки”, либо “благодаря”. Кундера хоть и не стал музыкантом, но музыка сыграла в его произведениях существенную роль.

“До двадцати пяти лет меня гораздо больше привлекала музыка, чем литература” - говорит сам автор, с детства учившийся музыке, изучавший музыку позднее и даже сам пробовавший свои силы в написании музыкальных произведений.

В своих книгах он часто использует музыкальные термины и более того свои романы строит по принципу музыкального произведения.

“Она (музыкальная композиция, сочиненная Кундерой) почти в карикатурном виде предвосхитила архитектуру моих будущих романов, о возможном написании которых я в ту пору даже не задумывался. Как и в моих романах целое складывалось из формально разнородных частей … и в каждой части были задействованы разные инструменты… Это формальное разнообразие уравновешивалось мощным тематическим единством: от самого начала и до конца разрабатывались лишь две темы: А и В, и только в шестой части единственный раз появилась новая тема С, совсем как Костка в “Шутке” или Сороколетний в “Жизни не здесь”. Я рассказываю вам это, чтобы показать, что форма романа, его “математическая структура” не есть нечто просчитанное; это бессознательный императив, навязчивая идея”.

Собственно, в “Искусстве романа” в четвертой части “Беседа об искусстве композиции” Кундера много говорит о композиции собственных романов, о темпе и ритме его произведений, сравнивает их с музыкальными композициями. Там же много о математической структуре, о том, как важно для автора число 7 и о том, почему его книги в большинстве своем состоят из 7 частей.

"Я все это рассказываю, чтобы стало понятно: с моей стороны это не суеверное кокетство с магической цифрой, не рациональный расчет, а насущная потребность, бессознательная, непостижимая, некий архетип формы, которого я не могу избежать. Мои романы – это варианты одной и той же архитектуры, основанной на числе «семь»".

Наверное, продолжение музыкальной одержимости Кундеры является и отношение к переводу собственных книг.

Нина Шульгина, которая перевела на русский все “чешские” книги Кундеры говорит об отношении автора к переводам так:

"С разрешения Кундеры (тогда же состоялось и наше знакомство: обмен письмами, которым так и ограничилось наше долгое и тесное сотрудничество — автора и переводчика) на страницах журнала «ИЛ» (1990) выходит его первый роман в России. Примерно к этому времени относится второе рождение «Шутки» во Франции и во многих бывших соцстранах, причём роман — подчеркиваю — выходит в новых переводах. А этому требованию предшествовало одно важное обстоятельство, заставившее писателя впредь уделять непомерно пристальное внимание переводу своих книг. Потом он напишет: «Я беру в руки английское издание и не узнаю его: иное количество глав! Переводчик перетасовал книгу, разделил главы на меньшие куски, снова составил и выбросил многие пассажи, касающиеся музыки. (Надо отметить, что музыке в «Шутке», как и в большинстве его романов, отводится особая роль. — Н.Ш.)…Я обратился к французскому переводу, но и здесь отказался от иллюзий. «Шутка» была не переведена, а переписана. Переписана тем стилем, какой француз называет «un beau style», хороший стиль. Ни одна фраза не оставалась такой, какой я её написал, все были «улучшены», расширены, дополнены метафорами, сотней метафор, банальных метафор-клише… взвешенность языка была драматизирована, украшена кокетливыми архаизмами и сленговыми выражениями. Я был взбешён… Три месяца я правил текст, который в окончательном виде вышел лишь в 1985 году, уже после «Невыносимой лёгкости…». С того времени я понял, что такое перевод, что значит мучение с переводом, понял необходимость хотя бы в основных языках проверять переводы собственных книг. …Ведь мои книги жили только в виде переводов — их читали, критиковали или отвергали…» Я недаром привожу эту цитату — его отношение к переводу сыграло и в моём случае первейшую роль, почти на два десятилетия предопределив мою переводческую удачу: приобщение к одному из лучших образцов современной мировой литературы. Воспитанная на традициях русской школы перевода, я, видимо, сумела соответствовать его требованиям. Так, скрепя сердце, он разрешил журналу «ИЛ» напечатать в 1992 году мой перевод «Невыносимой лёгкости…», причём лишь после ознакомления с ним. Более того, после этого он предложил мне переводить и остальные его романы. Роман «Бессмертие», который представляется мне вершиной творчества Кундеры, вышел в том же журнале в 1994 году уже при полном доверии автора к моей работе. Затем инициативу изданий его книг (в моём переводе) перехватило издательство «Азбука» и стало издавать и многажды переиздавать их: «Вальс на прощание», «Смешные любови», «Книга смеха и забвения» и наконец его, написанный уже по-французски, роман «Неведение» (Азбука-классика, 2004), который я перевела по его просьбе, как человек, по его словам, «вжившийся в его стиль» в процессе перевода шести его чешских романов".

Кундера и искусство романа
Кундера написал не только художественные произведения, но и эссе, посвященные литературе и истории романа: “Искусство романа”, “Нарушенные завещания”, “Занавес” и “Встреча”. Кроме того, он преподавал курс об истории романа во Франции.

В своих эссе Кундера рассматривает роман не с точки зрения содержания, а с точки зрения формы, структуры, “правил” преподнесения” информации, рассматривается также значение того или иного романа для истории мировой литературы, а также отражения духа эпохи в романе.

При этом это не отстраненно-наблюдающий рассказ, Кундера, например, не скрывает свою любовь к произведения Франца Кафки, да и вообще говорит о книгах с любовью и восхищением.

Эссе Кундеры рекомендую к прочтению даже больше, чем его художественные книги. Понимаю, чем многим не нравятся его романы, но эссе другое дело - думаю, многим может быть интересно и познавательно.


---
Таким образом, хоть и подробности личной жизни Кундерой тщательно скрываются, и он настаивает на оценке его книг безотносительно оценки его личности, прийти к этому довольно трудно. Его увлечение музыкой стало основой архитектуры его книг, его эмиграция сделала эмиграцию темой многих его книг, а его интерес к истории романа вероятно повлиял на его творчество, позволив его книгам занять заметное место в европейской литературе 20 века.

«Мы давно уже поняли, что этот мир разрушить нельзя, как нельзя переделать или остановить его бег. И существовала единственно возможная модель сопротивления: не принимать его всерьез»

Иллюстрации Милана Кундеры






Мало читала у Кундеры. Вот опять захотелось.)
Про переводы романов очень интересно. Пытаюсь вспомнить... Кажется, я читала "Невыносимую лёгкость бытия" именно в журнале.
С чешского на русский Кундеру переводила только Нина Шульгина, я теперь немного волнуюсь за книги переведенные с французского
Да... Когда мы читаем иностранную литературу, мы читаем неизвестно что)
Ой. Иллюстрации реально жуткие.
Первые обложки романов - вот уж точно жуткие
"Азбука" почти все книги издала, разместив на обложке картины Пикассо
Как интересно про перевод. Задумалась, а ведь действительно, как это должно быть болезненно, - понимать, что твои старательно подобранные слова и составленные фразы кто-то искажает, убивает их уникальность...
Я недавно думала про переводы - я читаю в основном переводное, но среди прочего отмечаю и стиль, а стиль-то может быть совсем не авторский...
Но изменить структуру, деления на главы - это уж совсем как-то(
Какая ужасная история с "улучшенным" переводом! Это же варварство. И оскорбление...

Ничего не читала пока у Кундеры.( С чего лучше начать? Наверное, с "легкости бытия"?
Да, или с Бессмертия - согласно с переводчиком, лучшее у него.
Если предпочитаете знакомиться с небольших произведений, то сборник рассказов "Смешные любови"

Ваше сообщение по теме: