Закон о детях

У тихой речки в поле меня ты обняла.
Твоя рука, родная, как снег – белым-бела.
Нарвать бы маргариток. Не нужно алых роз.
Но я был глуп и молод, а ныне полон слез...
После "Цементного сада" и "Амстердама" сложно было опять вернуться к творчеству Иэна Макьюэна, хотя, признаюсь честно, это один из любимых авторов. Нравится его прекрасный слог, умение преподносить читателю все тонкости человеческих взаимоотношений, будто рассмотренных в микроскоп. В его романах всегда узнаю для себя что-то новое: от неизвестных слов или терминов до интересных фактов или событий. Единственный минус его прозы, на мой взгляд, это отсутствие динамичности. Неспешные, кажущиеся скучноватыми описания, которые лишь изредка разбавляются диалогами, могут кого-то оттолкнуть поначалу. Но когда дочитаешь последние строки, понимаешь, что автор опять оказался искусным мастером своего дела. В этом, как мне кажется, и есть его самобытность.
Его новый для российского читателя роман "Закон о детях" именно такой, типичный Макьюэновский.
В нем много и "вкусно" написано о музыке. Сама героиня находит в ней успокоение, да и для автора, это одна из излюбленных тем.
Также упоминается много интересных случаев из судебной практики о детях, которых не могут поделить родители в силу своей религиозной принадлежности или нестандартных взглядов на жизнь.
Вообще, тема защиты прав детей, конечно, очень интересна сама по себе, тем более, что закон не идеален, и иногда выбор сделать очень не просто. Но кажется, что особенного можно найти в подобном сюжете? Макьюэн находит особый угол зрения, под которым можно рассмотреть недостатки судебной системы. Что происходит, когда решение по делу обьявлено? Что там, вне стен зала заседаний?
Судья Фиона Мэй - холодная, тщеславная эгоистка - полностью погружена в работу. Разбирая чужие семейные споры, она не замечает, что годы пролетели, а ее собственная семейная жизнь дала трещину: детей нет, муж уходит в поисках новых ощущений. В этот момент к ней попадает дело 16-летнего мальчика Адама, больного лейкозом, которому срочно требуется переливание крови. Это противоречит вере его родителей - свидетелей Иеговы. Судье приходится лично познакомиться с мальчиком, чтобы принять во внимание его точку зрения и вынести правильное решение.
Далее начинается все самое интересное. Вторая половина книги гораздо более динамична и увлекательна. Здесь уже Макьюэн начинает смаковать, разбирать на атомы чувства и эмоции двух людей, волею случая оказавшихся связанными незримой нитью. Эти центральные образы получились очень яркие. Мальчишка, для которого в один моменты рухнули его вера и идеалы, пытается вновь обрести себя, цепляется за Фиону как за спасительную соломинку. Взращенный в абсолютном вакууме фанатиками, он ощущает себя как рыба, выброшенная волной на берег. Жизнь продолжается, а воды то нет. О его благополучии позаботились, но ничего взамен религии не предложили.
"Он искал ее, искал того, чего ищут все, того, что могут дать только свободно мыслящие люди, а не сверхъестественное. Смысла."
А Фиона... А что Фиона? Она сделала свою работу, а что будет дальше ее не особо интересует. У нее своих забот хватает, как бы одной не остаться на закате лет. Благополучие детей - наивысшая ценность...но только в зале суда, остальное ее не касается. Так проще, кажется, и совесть будет чиста, и покой комфортного уютного мирка не нарушится.
И что тут скажешь?
Равнодушие - страшная штука.

Эту книгу невозможно обсуждать без спойлеров. Получатся общие фразы, которых и так кругом хватает. Если книга у вас в планах, то лучше не читайте пока эту рецензию. Потому что, по моему мнению, очень важно не знать заранее, что произойдёт на последних страницах. Но не говорить об этих событиях я не могу.
Сначала о сюжете. Макьюэн пытается донести свой замысел (о котором поговорим позже) с помощью двух сюжетных линий. 1. Судья по делам семьи Фиона Мей получает на рассмотрение срочное дело: позволить ли больнице принудительное переливание крови, чтобы спасти жизнь больному лейкозом почти 18-ти летнему Адаму Грину вопреки желанию его родителей и самого Адама. Вероисповедание семьи Гринов запрещает им соглашаться на переливание крови. 2. Разлад в собственном многолетнем бездетном браке Фионы.

Книга решительно не понравилась. Она для меня оказалась не о равнодушии - так пишут некоторые рецензенты. Я не считаю, что Фиона была равнодушной к судьбе Адама. Со стороны по её поступкам может так показаться, да, и это нормально: судья должен держать дистанцию, соблюдать баланс между человеческим участием и беспристрастием закона. Фионе это отлично удалось, она проявила профессионализм. Но по-человечески она много думает об этом деле и вне стен суда, в свободное от работы время, проводит параллели с собственной юностью, порой не может отпустить дело от себя - и это в самом начале, когда ещё не произошли события, которые всё больше втягивают её в эту историю. Макьюэна хвалят за психологизм, умение описывать тонкие оттенки человеческих чувств и потаённые мысли. Ну так он и показал это отлично: Фиона не была ни капли равнодушной. Но, что нам до внутреннего мира героя, если его поступки неправильные - да? Вот тут и кроется вся соль книги: конфликт или гармония между внешним и внутренним.

А что же Адам? Сначала у него есть душевное здоровье - оно основано на вере в Священное Писание, старейшины церкви и его родители гордятся им. Но физически он болен, и даже умирает. А потом, после выхода из больницы - он новый человек, он сыт по горло удушающими правилами своей религии и решает покончить с ними, стать свободным, но попадает в пустоту - настаёт духовный голод. И в конце концов юноша погибает. Лейкоз вернулся через много месяцев, но это была уже другая ситуация, с другими исходными данными: теперь не религиозный конфликт подталкивал Адама принимать решение, но экзистенциальный. В жизни любого человека встречаются ситуации, когда он находится в глубоком кризисе, и ему на помощь приходит то или иное событие, которое толкает его на то или иное решение. Если бы не это событие, исход из кризиса мог бы быть другим. Вот и у Адама так случилось: болезнь вернулась, когда он стоял на распутье и не знал, чем насытить душу, заполнить внутреннюю пустоту. И он - теперь уже совершеннолетний по закону - снова отказался от переливания крови. Но Фиона тут больше не при чём. А если и причастна, то очень-очень косвенно. Это жизнь, деточка! Никто и не обещал, что будет легко!
Атмосфера Лондона понравилась, описание погоды, тепла-холода, уюта-неуюта - вот это вот всё - хорошо сделано.
А что же не понравилось? Во-первых, язык. Тот, который все так хвалят, проникновенный, мол. Не проник, не пронял. Некоторые предложения приходилось перечитывать несколько раз, чтобы убедиться, что я правильно поняла, а автор именно так странно и хотел выразиться. Учитывая обилие конкурентов у автора, такие "спотыкашки" совсем не способствуют зарождению большой читательской любви, будь он хоть трижды прекрасный психолог. Может это переводчик виноват? Во-вторых, книга скучная. Музыкальную часть читала, зевая, - потому что я очень далека от музыки - посочувствуйте мне, если хотите. Стихи Адама не поняла, и толкование Фионы не помогло. Получилось, что два мощных авторских приёма не сработали. Фионин конфликт с мужем и связанные с этим эмоции - страх одиночества, обида, гнев, надежды - всё это тоже не зацепило. И в целом история не произвела впечатления. Тут, как бы, грубо говоря, всё понятно и не о чем страдать. Не повезло автору с читательницей.
После этой книги нестерпимо тянет к классике! Макьюэн не скоро получит следующий шанс.

Что может вам сказать при выборе книги её название «Закон о детях»? Почти ничего. Не такое уж много обещающее название. А если ещё с первых страниц вы поймёте, что свою историю автор начинает, знакомя нас с судьёй, то эта ниточка от названия книги к её героине явно вызовет долю скепсиса. Такое ощущение у меня и возникло.
«Лондон. Летняя судебная сессия уже неделю как началась. Безжалостная июньская погода. Фиона Мей, судья Высокого суда, воскресным вечером...»
Правда, аннотация своим намёком на сюжет как будто что-то предвещает. Пока непонятно, что. У судьи свои семейные неурядицы, это не мешает её работе, хотя и значительно усложняет, поскольку Фионе требуется больше усилий, чтобы оставаться на том высоком судейском уровне, к которому привыкла и который отмечен всеми: «Коллеги хвалили Фиону Мей – даже за глаза – за чеканную прозу, почти ироническую, почти душевную, и за умение сжато сформулировать суть спора. Слышали, как сам лорд главный судья за общим ужином отозвался о ней вполголоса: «Божественная дистанция, дьявольская проницательность и при этом красиво».
Автор словно задался целью рассказать читателю, как блестяще Фиона справляется с своими судейскими обязанностями. Как она досконально изучает попавшее в её руки дело, выверяя все детали, прочитывая подобные дела, которые вели её коллеги. Как чётко выстраивает формулировки в окончательном судебном решении. Ещё бы! Ведь в её ведении было Отделение по семейным правам. Отношение Фионы Мей к своим судебным обязанностям близко к идеальному. Если нам облик судьи представлялся ранее в образе чопорной дамы, сухо и бесстрастно излагающей позицию суда, и в нём не виделось активного участия судьи, то Иэн Макьюэн шаг за шагом выстраивает картину жизни человека, посвятившего себя такому ответственному делу. Возникшее у читателя доверие к судье Фионе Мей всё больше укрепляется. К тому же штрихи к её портрету так разнообразны: у Фионы философский склад ума, она любит музыку, играет прекрасно на фортепьяно, увлекается поэзией. Однако полностью отдавшись работе, она пропустила момент отчуждения с мужем. Но это только подстёгивает её рвение. Характер, поступки Фионы Мей выписаны автором тонко психологично, проникновенно, создаётся впечатление, что Фиона сама ведёт рассказ о себе. Эта авторская стилистика подкупает. Забываешь, что автор – мужчина.
И как только у читателя возникло почти любовно-доверительное отношение к Фионе, он практически уверился, что Фиона – справедливейший судья, который не допустит ошибки в деле, касающемся судьбы несовершеннолетнего, поскольку Закон предписывает исходить в судебном решении прежде всего « из благополучия ребенка», к Фионе попадает необычное дело. Это дело требовало безотлагательного решения, от которого зависела жизнь семнадцатилетнего подростка. Талантливый юноша, пишущий стихи, самостоятельно научившийся играть на скрипке оказался перед трудным выбором. И казалось бы, решение судьи Фионы Мей, направленное на утверждение благополучия для юноши: «По моему мнению, его жизнь драгоценнее его достоинства» расставляет все точки над I, но не в её власти это благополучие обеспечить. Эта ситуация по накалу не уступает страстям по Шекспиру. Она как будто была предугадана в его Сонете 8. Мирощущение Фионы меняется, статус непоколебимого судьи пошатнулся, а в читательском сердце что-то надорвалось. Сомнение и растерянность берут верх над трезвой оценкой произошедшего. Как взвесить все «за» и «против», когда ты берёшься решить судьбу человека?
«Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу — ты смеешься, эти взоры — два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!» Н.Гумилев