Театр

Давно я не получала такого удовольствия от прочтения, точнее от прослушивания, книги. Тонкая ирония, великолепный язык Моэма и прекрасное исполнение произведения Владимиром Самойловым доставили мне истинное наслаждение.

Джулия, блистательная Джулия. Лучшая актриса Англии. Вся жизнь – игра, даже тогда, когда она искренне любит. Она любит Майкла, потом любит Тома, но больше всего она любит сцену. Точнее себя на сцене. Говоря современным языком, у Джулии раздвоение личности. Одна Джулия живет в реальном мире, спит с мужчинами, ест бифштекс, а вторая живет в виртуальном мире, мире ролей и персонажей. И второй персонаж время от времени берет верх над реальной Джулией, проявляясь цитатами из пьес в разговорах, игрой в закрытой комнате без зрителей. Эта виртуальная личность сочиняет для Джулии сценарии ее поведения в реальной жизни, но жизнь часто рушит ее виртуальные пьесы, помните ее сцену объяснения с Чарльзом? У меня сразу возникла ассоциация с нынешними фотографиями в инете из серии «Ожидание И Реальность».

Джулия, разумеется, эгоистка. Наверное, это участь всех примадонн сцены – быть стервозными и эгоистичными. Наверное, нельзя по-другому, если ты хочешь блистать, если ты хочешь поклонения и восхищения. Но сцена вещь жестокая. Сцена – это наркотик. Даже маленькая доза может затянуть в пучину. Я в детстве и юности занималась танцами, мы довольно много выступали, и я знаю, что такое наркотик сцены! Это и волнение, и адреналин и еще черт знает что. За кулисами – ты один человек, а на сцене – другой. Со сцены ты не видишь зала, точнее зрителей в зале – тебя слепит свет, ты общаешься с … не знаю с чем… С энергетической дырой! С Вселенной! И если ты сможешь послать такой сигнал в эту Вселенную, что растревожишь ее, то она вернет тебе такой мощный заряд энергии, что только держись! Горе тому, кто не готов принять этот заряд, кто слаб и неподготовлен, кто слишком чувствителен и утончен. Сцена – это болезнь.

Джулия порой реальную жизнь воспринимает как игру и приключение. Чего стоит ее прогулка по улицам Лондона в поисках любовного приключения. Женщина под полтинник ведет себя как шестнадцатилетняя девчонка! Джулия не может найти общий язык с сыном, не может его понять. потому что она этого и не хочет. Ей это неинтересно, ее это не волнует. Рассуждая о сыне, она в это же время думает о том, как она сыграла бы Гамлета. Но если ей надо – она сумеет сплести интригу и добиться желаемого.

Слабая женщина, фантазерка, интриганка, манипуляторша, хитрая бестия, обманутая и используемая – это все про нее. В финале романа Джулия несколько смешна в своей выспренности, хотя, возможно, именно это и хотел сказать нам Моэм.

Моэм прекрасен в своих простых, не сложных предложениях. Это придаёт рассказу книге лёгкости и шарма. Именно Моэма мне посоветовали читать в оригинале (инглиш изучающим на заметку!) для изучения хорошего художественного языка.
В книге нет особенно динамичного сюжета, или удара судьбы, к которому готовит нас автор. Вся история идёт ровно, спокойно, открывая мир Джулии. Мир её актёрской души.
Слава не сделала её другой - нет, Джулия не из тех актрис кто поменялась под блеском софитов. С первых строчек книги Джулия - актриса в бенефисе "Жизнь", где все окружающие её люди скорее только зрители, чем актёры хотя бы массовки.
Театр для неё не заканчивается сценой, вся её жизнь - одна длинная постановка.
Только её сын Роджер. видел в ней игру. Видел, принимал и подыгрывал все годы:

- А тебе, конечно, это кажется. Для тебя нет разницы между правдой и выдумкой. Ты всегда играешь. Эта привычка - твоя вторая натура. Ты играешь, когда принимаешь гостей. Ты играешь перед слугами, перед отцом, передо мной. Передо мной ты играешь роль нежной, снисходительной, знаменитой матери. Ты не существуешь. Ты - это только бесчисленные роли, которые ты исполняла. Я часто спрашиваю себя: была ли ты когда-нибудь сама собой или с самого начала служила лишь средством воплощения в жизнь всех тех персонажей, которые ты изображала. Когда ты заходишь в пустую комнату, мне иногда хочется внезапно распахнуть дверь туда, но я ни разу не решился на это - боюсь, что никого там не найду.

Диалог Роджера и Джулии был единственным честным диалогом книги. Но даже во время этого разговора, Джулия оставалась верна себе - в своих мыслях она рассуждала о ролях, которые хорошо было бы отыграть.
Ей рукоплескала Англия, считая её великолепной актрисой, но полностью её талант был недооценён - она блистательно отыгрывала роли и в жизни.
Во многих из нас живёт Джулия. Мы делаем то, что ожидают увидеть от нас люди, или играем то, что хотим показать им.
Главный вопрос книги лично для меня - насколько во мне много Джулии?

Сомерсета Моэма я люблю и ценю, но больше как автора рассказов, "Театр"-второе крупное произведение, мною прочитанное. И хотя это, можно сказать, не суть важно, но почему-то оно также не вызвало у меня восторга. Очень часто при чтении я ловила себя на том, что история Джулии чем-то мне напоминает Керри Мибер и Эмму Бовари. Особенно сильна была для меня эта похожесть с Эммой. Обе женщины-чувственные, порывистые, импульсивные, типа ХОЧУ-НЕ МОГУ-ДАЙТЕ-МНЕ-ЭТО-НЕМЕДЛЕННО. Моэм создал образ женщины сильной, способной добиваться своего любыми известными ей способами, для которой понятие "морали" было чем-то смутным, неинтересным. Ей нравится молодой мужчина. годящийся ей в сыновья, и она платит ему. Платит не за любовь, не за то, чтобы он был рядом, просто для нее делать приятные вещи для объекта своего воздыхания-что дышать. Она живет своим театром, играет роли на сцене и в жизни, ее окружают люди, боготворящие ее.
На протяжении всего чтения я пыталась понять, на чьей же я стороне? Ее муж хороший и добрый человек, но он слишком недалек в своем тщеславии и слишком слеп. Том вызывает противоречивые эмоции, большинство из которых не в его пользу. Ее сын-бледная тень, природа явно отдохнула на нем, по мнении его матери, которая никогда не испытывала по-настоящему материнских чувств к нему. Он невзрачный, бледный, словно случайный персонаж. Но в конце, мы понимаем, что он не так глуп и простодушен, он все видит и все понимает. И возможно, именно в его словах отражается позиция самого Моэма. Для меня это была самая сильная сцена-разговор матери и сына, пик романа.
Я долго не могла поставить оценку. Колебалась, хотела поставить и 3, и 4, и 5. Написано великолепным языком. читается легко, повествование затягивает, это да, за это я с удовольствием поставила бы 5. Но то, что автор лишь на короткий миг, на одно мгновение позволяет нам увидеть Джулию настоящую, без картинных жестов, не прикрытую цитатами из своих пьес, а просто женщину, всего лишь на долю секунды, мне этого было мало. Я надеялась на другой финал, хотя по сути я понимаю, что этот единственно возможный. Джулия-величайшая актриса Англии, которая всегда побеждает. В любом случае-произведение сильное, на века.

Спасибо флешмобу (и отдельно Polukrovk'е)