Жан Сбогар. Ученик. Большой Мольн

Когда я наткнулась на «Мольна», сразу вспомнила, что Фаулз называл его одним из источников «Волхва». Еще одна причина прочитать это малоизвестное в России классическое произведение французской литературы.
«Большой Мольн» - единственное произведение, которое Ален-Фурнье успел закончить перед первой мировой. 22 сентября 1914 года командир 23-ей роты 288-ого пехотного полка, двадцатисемилетний лейтенант французской армии Анри Фурнье(настоящее имя писателя) не вернулся из разведки. Он погиб неподалеку от Вердена. Тело его так и не было найдено. Слава пришла к нему посмертно. «Мольн» читают и перечитывают до сих пор.
Эта книга, как и «Волхв», обращается к проблеме становление и самопознания личности.
Огюстен Мольн попадает на «странный» праздник в замок, влюбляется в прекрасную девушку…. Ищет… Находит… И снова теряет… Но кажется, что счастье не в том, чтобы НАЙТИ, а в том, чтобы ИСКАТЬ…
Хотя писатель старше своих героев, но он сохранил детское восприятие мира… Даже самые обычные вещи кажутся чудесными… Текст озарен каким-то внутренним свечением…Повествование «взрослеет» постепенно, вместе с героями…. А еще сначала возникают сомнения… Не верится, что роман написан в начале XX-го…Так и чудится романтизм XIX… Но ближе к финалу сомнения исчезают…
Хорошо бы было прочитать эту книгу лет в 15-16….Было бы интересней… В 27 смотришь на это все уже иначе.. Но все равно это милейшая вещица…! РЕКОМЕНДУЮ )))))

Когда-то бытовала поговорка: чем отличается образованный человек от необразованного? Тем, что умеет отличать Гоголя от Гегеля, Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от Бёлля...
После прочтения этой книги, Вас обязательно, как меня, потянет сочинить свою поговорку. Выношу на Ваш суд свою - Лиля от Милля, Виньи от Бони, Кауэра от Шопенгауера... Поясняю: Бони - написал труд "Физиология", Леконт де Лиль - французский поэт, Альфре́д Викто́р де Виньи - ́граф, французский писатель, Стюарт Милль - известный английский мыслитель, Фердинанд Август Кауэр- австрийский композитор , Артур Шопенгауэр - философ. Так к чему сие вступление? Просто книга изобилует именами философов и писателей - людей науки и литературы.

Будучи "увлеченным позитивизмом в "эпоху смерти Богов", Поль Бурже, заменил Библию Дарвиным, а затем пережил разочарование в науке и вновь поменял Дарвина на Библию". Благодаря этому и появилась эта блестящая книга, открывшая мне философов, ранее незнакомых, и дала возможность поразмыслить над цитатами уже известных мне ученых. Чехов же отметил "Ученика", как "умную и интересную" книгу.

В книге два главных героя - Философ и его Ученик. Философ известный ученый, его книги утверждают, что "никаких тайн не существует, а существует лишь наше неведение". Ученик же - молодой человек, отец которого тоже был ученым, отсюда у сына любовь к книгам. Жизнь отца и сына проходила в гармонии не долго - отец мальчика умирает. Казалось бы, воспитание сына должно идти по заданному отцовскому направлению, но жизнь мальчика складывается не просто: мать, до того не принимавшая участие в жизни сына, видит в книгах зло и закрывает их на замок. Мальчику приходится приспосабливаться в дикой для него обстановке, скрытность пораждает у него двуличие. Единственная отрада в жизни мальчика - это библиотека друга, умирающего от болезни, которому родители не отказывают ни в одной книге. Так, будущий Ученик, открывает для себя Философа и "мир интеллекта разворачивает перед ним все великолепие своих горизонтов". "Мрак внешнего мира и мира внутреннего теперь озаряется светом".

Философ - "отрицатель свободы воли, ученый, который с хладнокровием химика, изучающего свойства какого-нибудь газа, разлагает на составные части порок и добродетель". Ученик "вкушает" уроки по-своему: изолирует себя от других , считает себя выше, чем они". Так появляется "видоизмененное в торжествующее и трансцендентальное высокомерие". "Мой великий жизненный принцип: не считать законом для нас, мыслящих людей, то, что является законом для тех, кто не мыслит". - заявляет Ученик. "Большой труд о видоизменениях человеческой личности" становится смыслом его жизни.

Дальше, самая грустная и захватывающая часть романа - Ученик получает место учителя маленького мальчика, в доме которого, он встречает девушку - его сестру. Рассудок "не пускает обычное желание молодого мужчины понравиться прекрасному чистому существу". Возникает коварный план - соблазнить девушку, тем самым, получить возможность понаблюдать за "механизмом страстей" ни по книгам, а живой человесческой души. Привлекательная внешность, сложные шахматные комбинации психолога покорили уже покоренную душу.

Любовь-дичь разоружает даже самого оснащенного охотника: вот уже дуло смотрит на тебя, ты, как вкопанный, даже не пытаешься бежать. Более того, ты желаешь быть убитым.... но только после.... дуло уступает... на мгновенье... лишь для того, чтобы забрать твою любимую....она просто разбивается о тебя...

Дневник - "анатомирование души Ученика", попавший в руки Философа, читать очень тяжело, словно видеть то, что обнажается с надрывом...
Не выдержал и Философ: он плакал...

А если бы небесного отца не существовало, то разве чувствовали бы мы потребность обратиться к нему в такие минуты?

"Ты меня не искал бы, если бы уже не нашел..." (Паскаль "Тайна Христа")

Кто хоть на какое-то время увлекался Фаулзом, обязательно сталкивался с именем Ален-Фурнье. Я тоже, но внимания не обратил – мало ли кто и когда оказал влияние на того или иного большого писателя. Можно с интересом почитать при случае, а не случится, и Бог с ним. Со мной случилось лет через десять после прочтения первой книги Фаулза.

Я заскочил в книжный магазин прикупить географический атлас. Карты, конечно, теперь и в сети есть, и на дисках, но есть места, где сети нет, а ноутбук не создаёт правильного романтического настроения, которое должно присутствовать в таких местах, чтобы словить полноценный кайф от пребывания в них. Это может быть старая дача или каюта вне вахтенного времени. В общем, в таких местах я лично обожаю листать толстенный атлас с подробными картами, а мой старый, ещё советский, подаренный дедом на десятилетний юбилей моего пребывания на этой планете, того, уже давно представляет собой, скорее, папку для отдельных карт, а не книгу. А это жутко неудобно – все рассыпается, это ещё хуже ноутбука, да и можно потерять какие-нибудь наиболее интересные местечки.

Ну так вот, иду я к полкам с картами, продавцам улыбаюсь, машинально так попутные полки осматриваю, и вдруг вот он – «Большой Мольн». (Он мне попался в отдельном издании, на нашем букмиксе такого нет, поэтому рецензию размещаю здесь.) Что-то в голове моей вспыхнуло, щелкнуло и вспомнилось. Нет, не Фаулз. Совсем другое. Не поверите, но будто посмотрел в лицо западной литературе прошлого века.

Только потом я узнал, что кого ни возьми из великих писателей двадцатого века, все они говорили, что книга этого погибшего на нелепой войне молодого человека оказала на них глубокое эмоциональное впечатление. Не только на Фаулза, оказывается. Надо же, какая таинственная книга, весь Запад её знает, куча фанатов. Фурнье фигура культовая, можно сказать, что с неё во многом была слеплена и культовость фигуры Экзюпери. Тоже гибель на войне, лейтенант Фурнье погиб в разведке, та же таинственность с местом гибели и судьбы останков. Они были случайно обнаруженные лишь спустя 78 лет, в 1991 году, в немецкой братской могиле. Почему-то среди врагов, наверно, похоронным командам было не до того, трупы под Верденом лежали горами – более миллиона человек погибло в той мясорубке.

До сих пор Фурнье с его единственным небольшим романом остается одним из самых популярных французских писателей. Переведён почти на все языки, издан везде. Издано все, что осталось помимо Мольна, стихи, наброски, записки. Говорят, сайт, посвященный ему, является одним из самых посещаемых литературных ресурсов в Интернете. Не видел – на Франсе не парле, но верю. А у нас Фурнье никогда не был на слуху, хоть и запрещен не был, даже два советских издания было (1960 и 1985).

Купил. До дома добирался с трудом – атлас здоровенный, толстенный, на простекленной бумаге, точно килограммов семь, не меньше, да ещё неудобный с острыми, как наточенными, углами, но износу ему не будет, правнуки еще будут полистывать, основательная такая весч! А Большого Мольна я в нагрудном кармане вез, удобная такая книжка.

Прочитал за выходные. Давно не испытывал такого уюта на душе, умиротворения и тихого восторга. В то же время, будто поговорил со всей европейской литературой прошлого века, задумавшейся о том, что век её кончился. Как итог подвел, хоть это одна из первых книг того века. И стало очень многое понятно, не умом, а именно эмоционально понятно. Может, и хорошо, что мне попалась эта книга после всех, а с другой стороны, не зная ещё этой книги, я многое не понимал и не видел в тех книгах. Не знаю, но вот такой эмоционально-временной зигзаг со мной случился.

Так о чем это я?

Ну как это о чём. Да о том, что если вы, читая мою рецензию, всё ещё не захотели прочитать «Большого Мольна», то я опять больше о себе тут писал, чем о книге, хотя и старался пресечь свой индивидуализм. Но я все равно завидую вам, потому что когда-нибудь и с вами случай случится, и вы прочитаете эту книгу впервые, а мне тот кайф, который испытаете вы, уже не доступен.