Цитаты из книги «Я - посланник»
«— Тебе точно нужны абсолютно все тома? — Да. — Я выкладываю книги в аккуратную башню на стойке. — Да, абсолютно все. Понятно, что так или иначе они окажутся у меня на руках. Я одного не понимаю — какие еще ограничения по количеству? Только нынешний нездоровый социум способен отказать индивидууму в утолении жажды знаний.»
«И вот он стоит на перепачканных коленях, с захлебывающимся от стука сердцем. Оно выпадает из грудной клетки, громко шлепается о землю. И колотится, колотится. Колотится. Сердце отказывается умолкнуть или замерзнуть. И хитро пробирается обратно к Марву в грудь. Но когда-нибудь оно все-таки откажет. Это точно.»
«Знаешь, — говорит Ричи после некоторого молчания, — я раньше думал, что у меня синдром хронической усталости. И замолкает, словно забыл, что хотел сказать. — Ну и? — подстегиваю я. — Что? — Синдром хронической усталости. — А, да, — вспоминает Ричи, о чем шла речь. — Так вот, я думал, это оно. А потом понял — никакой это не синдром. Просто я ленивый говнюк.»
«Правда, и так понятно, что все произошедшее сохранится в памяти навсегда. Будет настойчиво возвращаться снова и снова. Меня также посещает неприятная мысль, что воспоминания эти будут благодарными. Неприятная — потому что очень не хочется думать об этом как о чем-то хорошем. Во всяком случае, пока все не закончится. А еще я опасаюсь, что никакого конца не будет. Все это продолжится в воспоминаниях, которые будет просовывать в голову память. Она, знаете ли, вооружена таким здоровенным топором. Прорубила окошко в мозгу — и давай пропихивать прошлое.»
«Я не могу, ибо трусость сбивает с ног и топчет душу, которая безуспешно пытается подняться с колен, но падает обратно в полном бессилии. Пошатывается — и валится на землю с глухим, окончательным звуком. И смотрит вверх, на звезды. Капельки света по всему небу — это же звезды?»
«Насилие. Оно врывается, запускает пальцы — буквально во все. Рвет на части, и все разваливается, расползается.»
«Словно, пока она наливала чай в чашку, нечто попало внутрь меня. Я сидел, весь потный и несчастный, в своем такси и смотрел, а она потянула за невидимую нить и что-то во мне приоткрыла. Осторожно вошла, оставила часть себя и тихо вышла наружу. Я это чувствую — где-то глубоко внутри.»
«Оказалось, в доме живет безобидная старушка. На окнах не было занавесок, и я хорошо видел, что она делает: готовит ужин, а потом неторопливо съедает. Пьет чай. По-моему, старушка ужинала салатом и каким-то супом. И одиночеством. Да, вот такие салат, суп и чай с одиночеством.»
