Цитаты из книги «Письма из деревни»
Александр Николаевич Энгельгардт - ученый, писатель и общественный деятель 60-70-х годов XIX века - широкой публике известен главным образом как автор "Писем из деревни". Это и в самом деле обстоятельные письма, первое из которых было послано в 1872 году в "Отечественные записки" из родового имения Энгельгардтов - деревни Батищево Дорогобужского уезда Смоленской области. А затем десять лет читатели "03" ожидали публикации очередного письма. Двенадцатое по счету письмо было напечатано уже в "Вестнике Европы" - "Отечественные записки" закрыли. "Письма" в свое время были изданы книгой, которую внимательно изучали Ленин и Маркс, благодаря чему "Письма из деревни" переиздавали и после 1917 года. Показать

«Пойдите в любой департамент и посмотрите, как работают чиновники; спросите, много ли есть добросовестно исполняющих свое дело чиновников? Не знаю, как другие, но сколько я ни присматривался, всегда выходило, что большинство относится к делу безучастно, лишь бы время отбыть да жалованье получить. Да что чиновники! много ли в университете профессоров, которые добросовестно работают, не набирают лишних мест и влагают в дело, за которое взялись, свою душу? А мы хотим, чтобы работники, люди безграмотные, не получившие никакого образования, всю жизнь борющиеся с нуждой, получающие жалованье, которое едва обеспечивает насущный хлеб, являли собою образцы честности, трудолюбия, добросовестности!»

«Посмотрите на производство какой-нибудь трудной работы (человек копает, косит, таскает тяжести) — и вы увидите, что наш работник, даже если он работает вольно, всегда делает работу порывисто, так сказать, через силу, и потому поминутно останавливается, чтобы перевести дух. Барин видит это и, не обращая внимания на то, как человек работает, а замечая только, что он поминутно отдыхает, думает, что он ленится. Между тем писать, например, ведь не трудная работа, а я не могу написать листа без того, чтобы не остановиться несколько раз и не покурить.»

«— Не знаю, не знаю, — говорила моя родственница, — дай тебе бог справиться с хозяйством; может быть, оно у тебя и пойдет, только не знаю… Одного боюсь: сопьешься ты в деревне. — Отчего? — Так. Мало ли бывало таких, которые ехали в деревню полные сил, с жаждой деятельности, а там спивались. А. спился, В.спился, — а умнейшие были люди! — Да отчего же? — Ты подумай только, что ты всегда будешь один; представь себе только зиму, длинные вечера… Если бы вас собралось несколько в одном месте… — Не сопьюсь. Я не спился, но понимаю, как спиваются и отчего спиваются.»

«У нас ведь каждый, кто имеет место, кто носит кокарду, считает себя начальством. На что уже начальник железнодорожной станции — и кокарды у него нет, только красная шапка, — а и тот считает себя начальником над всеми пассажирами пришедшего поезда. А генерал какой-нибудь из Петербурга, тот всех считает своими подчиненными и при случае пушит начальника станции за остановку поезда. Кажется, и жить бы нельзя при таком бесчисленном множестве всякого начальства, но жить можно, если узнать, в чем фортель: ничего больше не нужно, как только самому становиться на время начальником. Закричал на вас начальник станции или почтовый чиновник, вы сейчас к нему: «ты что!» — непременно отступит и подумает, что вы-то самое начальство и есть. Даже с генералом этот прием хорош.»

«Зубы, говорю, позвольте посмотреть. Не дал: у нас, говорит, начальство само знает, сколько лет какой лошади, а то всякому зубы смотреть позволь. Проваливай, говорит. Да как же, говорю: мы покупатели, а вы зубы смотреть не позволяете, изъян, должно быть, есть. Ступай, говорит, а не то начальнику пожалуюсь. Он тебе изъян в шею сделает.»