Цитаты из книги «С неба упали три яблока»
«Вика говорит, что нам не дано пройти по тем дорогам, по которым мы однажды уже прошли, а Маринка говорит - всё, что мы оставили позади, никогда больше к нам не вернётся,и я верю им больше, чем себе, потому что иначе никак, или верь и живи, или отрекайся и умирай. Я живу.»
«Вика говорит, что времени нет, и расстояния нет, и каждая наша встреча предопределена, как и каждое расставание. Не плачь, когда увел кого-то из семьи, не плачь, когда тебя увели, ты ничего не решаешь, просто идёшь по следам, которые начертил тот, кто придумал твою жизнь с первого дня и до последнего. Я верю Вике больше, чем себе. Она была там, где мне не довелось, она видела то, что мне и не снилось.»
«Я думала, что похоронила войну там, в горах. Но, если ты хоть раз заглядывал ей в глаза, она тебя уже не отпустит. Война станет возвращаться к тебе липким мороком, странными видениями, неконтролируемыми приступами страха, беспричинными слезами... И каждый раз, как за спасением, ты будешь убегать в комнату сына, ползать на коленях возле его кровати, кривить в беззвучном плаче рот, целовать его в мягкие кудри, гладить по рукам и шептать: Господи, никогда, Господи, никогда, Господи, больше никогда!»
«А потом начался обстрел. Спрятаться было негде, склон, на котором мы застряли, просматривался с той стороны, как на ладони. В ожидании смерти мужчины замерли,заслонив собой женщин и детей. И лишь трактор, не обращая внимания на выстрелы, упрямо тянул тяжеленный "Икарус". - Бросай, - кричали ему, - бросай!!! Но трактор не сдавался... ...- На ходу смерть не так страшна, - крикнул нам на прощание тракторист,седой маленький мужичок в засаленном пиджаке и заправленных в кирзовые сапоги мятых штанах, махнул рукой и поехал вниз по серпантину - вызволять из слякотного плена очередной рейсовый автобус. У героев всегда очень простые лица, это только в фильмах они поигрывают мускулами и желваками, спасая мир. У настоящих героев всегда очень простые лица.»
«Я не знаю, когда началась моя война. Помню, что в самый её разгар на дворе стояло позднее лето - жаркое, томно-прекрасное, с низкими гроздьями налитых звёзд. Людям такая красота казалась насмешкой. Наблюдать буйство красок, когда твоя жизнь прекратилась в муку, особенно тяжело. Война делает людей атеистами или истово верующими. Третьего не дано. Война делает людей хорошими или плохими. Третьего не дано. Война вообще не терпит полутонов или полунамёков. Она ненавидит тебя всей душой и не требует к себе снисходительного отношения. Она нечеловечески сильный и мерзкий противник.»
«Хаддум махнула рукой, ушла во двор, села напротив Лысой горы. Она жила так давно, что сама ощущала себя горой. Она научилась смотреть на человеческую суету отстранённо и издалека и смирилась с её скоротечностью. Наступит завтра - и не станет ничего: ни кривеньких каменистых улиц, ни выложенных разноцветной мозаикой стен, ни ветхих, изъеденных древесным жучком дверей, ни подпаленных солнцем верхушек финиковых пальм - проведи ладонью - и они, рассыпавшись в соломенную пыль, канут в небытие. "Жизнь похожа на полуденный сон - недолгий, разноцветный, жаркий, - думала Хаддум. - Она звучит смехом наших детей, она изливается слезами вслед нашим умершим родным. Она пахнет океаном, пустынным ветром, кукурузными лепёшками, мятным чаем - всем, что с собой нам не дано унести".»
«Сейчас о том, как ровно год и месяц назад, в пятницу, сразу после полудня, когда солнце, перевалившись через высокий зенит, чинно покатилось к западному краю долины, Севоянц Анатолия легла помирать, не ведая того, как много прекрасного у нее впереди, и вот оно пришло, это прекрасное, и дышит легким и ласковым, и пусть так будет долго, и пусть так будет всегда,а ночь будет колдовать, оберегая её счастье, и перекатывать на своих прохладных ладонях три яблока, которые потом, как это испокон веку было заведено в маранских сказаниях, уронит с неба на землю - одно тому, кто видел, другое тому, кто рассказал, а третье тому, кто слушал и верил в добро.»
«"Угадавшему полагается один засахаренный орешек. Проигравшему - два. В утешение. "»
«Самое больное - невозможность обнять тех, кто не смог тебя дождаться»
«...- все, что мы оставили позади, никогда больше к нам не вернётся, и я верю им больше, чем себе, потому что иначе никак, или верь и живи, или отрекайся и умирай.»
