Цитаты из книги «Крейцерова соната»
«Я называл это ссорой, но это была не ссора, а это было только обнаружение той пропасти, которая в действительности была между нами»
«Удивительное дело, какая полная бывает иллюзия того, что красота есть добро. Красивая женщина говорит глупости, ты слушаешь и не видишь глупости, а видишь умное. Она говорит, делает гадости, и ты видишь что-то милое. Когда же она не говорит ни глупостей, ни гадостей, а красива, то сейчас уверяешься, что она чудо как умна и нравственна.»
«Я взглянул на детей, на её с подтёками разбитое лицо и в первый раз забыл себя, свои права, свою гордость, в первый раз увидал в ней человека. И так ничтожно мне показалось всё то, что оскорбляло меня, – вся моя ревность, и так значительно то, что я сделал, что я хотел припасть лицом к её руке и сказать: «Прости!» – но не смел»
«Музыка действует, как зевота, как смех: мне спать не хочется, но я зеваю, глядя на зевающего, смеяться не о чем, но я смеюсь, но я смеюсь, слыша смеющегося. Она, музыка, сразу, непосредственно переносит меня в то душевное состояние, в котором находился тот, кто писал музыку.»
«Отчего азартная игра запрещена, а женщины в проституточных, вызывающих чувственность нарядах не запрещены? Они опаснее в тысячу раз!»
«— Разве вы не допускаете любви, основанной на единстве идеалов и духовном сродстве? — Духовное сродство! Единство идеалов! Но в таком случае незачем спать вместе.»
«"О, как хорошо бы это!" - "Но нет, это слишком часто было, и теперь этого уже не будет",- говорил мне какой-то голос, и опять начиналось. Да, вот где была казнь! Не в сифилитическую больницу я сводил бы молодого человека, чтобы отбить у него охоту от женщин, но в душу к себе, посмотреть на тех дьяволов, которые раздирали ее!»
«- Нет, нету. Если допустить даже, что мужчина и предпочел бы известную женщину на всю жизнь, то женщина-то, по всем вероятиям, предпочтет другого, и так всегда было и есть на свете,-сказал он и достал папиросочницу и стал закуривать. - Но может быть и взаимность,- сказал адвокат. - Нет-с, не может быть,-возразил он,-так же как не может быть, что в возу гороха две замеченные горошины легли бы рядом.»
«-А зачем жить? Если нет цели никакой, если жизнь для жизни нам дана, незачем жить.»
