Дэвид Ллойд Джордж, лидер либералов, заявляет, что он не в состоянии выдвигать обвинения против запутавшихся людей, которыя рядятся в медвежьи шкуры. Медвежьи шкуры - это нелепость! В то же время шкуры эти теплые и удобные, а мы живем в холодные времена. Кого он действительно обвиняет, так это правительство, которые, несмотря на все свои обещания, оказалось неспособно обеспечить людей углем, чтобы те могли согреться и обойтись без медвежьих шкур.


«Из истории одного мира. Рассказы о событиях правдоподобных, но так и не произошедших с древнейших времен и до конца света» - книга в некотором смысле уникальная, ведь в литературной, пускай и ни черта не привычной форме, знакомит читателя с творчество не писателя, но художника. Обладающего необъятным духом, вмещающим дюжину вселенных, художника. Он дружелюбно берет читателя за руку и вы взмываете вверх, чтобы оттуда, с высоты, наблюдать.

Грэй намеренно абстрагируется от личностей героев. Не рассуждает о судьбе русских иммигрантов или беднеющей интеллигенции, не исследует души рядовых солдат в мировых войнах или брошенных сироток. Его абсолютно не интересуют личности качества его героев, он попросту их не знает. «Поступки говорят больше слов» - вот его девиз. Грэй не обливает читателя потоком сознания своих героев, не погружает в чан с чужими чувствами и размышлениями, лишь наблюдает за незнакомыми людьми.

Абсурдность, нелепость, трагикомичность ситуаций – вот что волнует Грэя. Совершенно непредвзято демиург следит за копошениями человечков. Ни о каком погружении в книгу, в таком случае, не может быть и речи, но оторваться от чтения почему-то проще не становится. Создается ощущение, словно вчера мир сошел с ума и нынче утром ты читаешь газету и не знаешь плакать или смеяться: «БРИТАНСКИЕ УЧЕНЫЕ ДОКАЗАЛИ, ЧТО ЗЕМЛЮ ВЕРТИТ ГИГАНТСКИЙ ДВИГАТЕЛЬ ВНУТРЕННЕГО СГОРАНИЯ», «МИФИЧЕСКИЙ БЕЛЫЙ ПЕС – НЕ ВЫМЫСЕЛ?», «В ТЕЛЕ ШОТЛАНДСКОГО СТАРИЧКА ЖИВУТ МАЛЕНЬКИЕ ЧЕЛОВЕЧКИ», «СТРОИТЕЛИ ШПИЛЯ УПЕРЛИСЬ В НЕБО».

Неутомимый фантазер Грэй без остановки ставит эксперименты над содержанием и формой текста: выдает вымышленные истории за исторические анекдоты, возводит целые несуществующие империи со своими законами и порядками, представляет на суд читателя сюжет документальной телепередачи. Иные из шестнадцати историй совсем крохотны и, зеркально отражая друг друга, укладываются в несколько строчек. В то время как самое большое произведение книги – масштабная повесть в двух частях.

Истории Грэя фантастичны, абсурдны, порой страшны и ужасны. Но, тем не менее, не ввергают читателя в пучины страха, не вызывают неприязни или омерзения. Словно обсуждаешь с товарищем правдоподобные события в странах или временах столь далеких, что невозможно воспринимать их иначе, как сказку. Грэя не интересуют детали совокупления с псом или ампутации языка и правой руки с последующей заменой деревянными протезами незадачливому поэту на государственной службе. Наши поступки говорят за нас, ситуация в стране – за правительство, мир – за историю и Бога. Мы – наша лучшая характеристика.

И, как истинный художник, каждый свой рассказ Грэй, словно руководствуясь высказыванием Льюиса Кэрролла устами Алисы: "Что проку в книжке без картинок и без разговоров?", снабдил собственными черно-белыми иллюстрациями, многократно умножающими удовольствие от чтения. Иные – непрофессиональные зарисовки, другие – словно дань памяти советским обложкам фантастических книг, ну а третьим место в художественной галерее. Словом, «Из истории одного мира. Рассказы о событиях правдоподобных, но так и не произошедших с древнейших времен и до конца света» - это такой взрывной концентрат современного постмодернистского искусства под невзрачной книжной обложкой.



Дома - зола и пепел, тела - вороний пир.
Неделю пыль шептала, ее носило ветром по рыночным рядам:
"Голодай, попрошайничай или восстань.
Попрошайничай или восстань".
Мы люди простые, не злые, и эти дела не для нас.
Подождем, дней на шесть пищи хватит.
Император нас всех разместит под землей.

Так давно не читала хороших, ироничных рассказов. Короткие рассказы вмещающме в себя иной мир :совершенно не реальный или слегка отличающийся от нашего.