Книга описывает развитие человеческого общества, находящегося на пороге четвертого тысячелетия. В этом далеком и неуютном мире будущего человечество оказывается расслоено на несколько эволюционных терций, и у представителей каждой более совершенной терции всё меньше остаётся от животных, и все больше появляется от компьютеров. В центре сюжета - Адам Замойский, человек из двадцать первого века, прошлое которого окутано тайной, грозящей пошатнуть устоявшиеся принципы мироустройства. Поэтому в раскрытии этой тайны заинтересовано большинство действующих лиц романа.
Должен признаться, что книга далась мне нелегко - и по восприятию текста, и по общему времени прочтения. Наверное, это вообще одно из самых сложных, если не самое сложное художественное произведение, которое я когда-либо читал. Предположу, что связано это с тем, что, во-первых, поскольку события происходят в достаточно далёком будущем, часто не удаётся сразу понять (а бывало, что и не только сразу, но и вообще) где происходит эпизод - в физическом мире, в симуляции или вообще в голове у одного из персонажей. А во-вторых, персонажи постоянно оперируют совершенно незнакомыми категориями и понятиями, практически на каждой странице появляются новые термины, значение которых может быть объяснено только через сто-двести страниц (а может быть и не объяснено), и до того момента приходится догадываться и делать предположения самостоятельно. На самом деле ничего плохого в этом нет - книга оказывается своеобразной головоломкой, в которой нужно многое держать в уме, строить изощрённые мысленные конструкции, частенько возвращаться к уже пройденным местам. Я помимо этого ещё и делал множество заметок по ходу чтения, и мне это действительно помогало в понимании прочитанного. Постепенно в процессе погружения в описываемый мир начинает складываться какое-то общее представление, многое становится понятнее, однако вынужден признаться, что далеко не всё в достаточной степени прояснилось и после прочтения книги, не исключая даже какие-то базовые и постоянно встречающиеся по ходу действия понятия. По-хорошему, сразу после завершения следует начинать читать книгу по второму кругу, но к такому подвигу я был не готов. И времени на анализ прочитанного требуется прилично. Однако можно добавить, что трудности в понимании происходящего на самом деле добавляют тексту правдоподобности, поскольку в действительности никто бы не стал объяснять в пустоту (то есть читателю) очевидные для представителей двадцать девятого века вещи. К тому же многое доносится подобным образом протагонисту, поскольку для него в этом мире тоже многое в новинку. И всё-таки не могу избавиться от ощущения, что работа Дукая получилась не просто сложной для понимания, но и излишне переусложнённой. Вот, например, цитата от лица одной из главных героев, Анжелики: «Как объяснить воскрешенцу из XXI века гадание из Колодца Времени? Определяя неизвестное через известное, ей пришлось бы пересказать ему сейчас половину «Мультитезауруса». Мультитезаурус - словарь, включающий понятия, определения и термины, характеризующие мир будущего, и выдержки из этого которого встречаются в начале каждой главы - действительно пригодился бы для более глубокого понимания книги, но в более подробном виде. Или вот ещё одна цитата того же персонажа: «Я никогда не понимала объяснений отца Россе, Бездна - это Бездна». И вот так во всём. Кроме того структуризация произведения также не способствует комфортному чтению: главы не разделяются на параграфы или пункты, а если и разделяются, то очень неравномерно, из-за чего отдельные фрагменты текста получаются чрезмерно объемными.
Сюжет романа в меру интересный, однако, сложилось впечатление, что основные усилия автора и, как следствие, читателя направлены на воссоздание деталей мира будущего, построение мысленных экспериментов, составление и решение головоломок, а не на запутывание и распутывание повествовательной канвы. Главные действующие лица - Адам Замойский, человек из прошлого, и стахс (то есть Standard Homo Sapiens) Анжелика Макферсон, аристократ и представитель первой терции Прогресса Homo Sapiens - получились достаточно интересными персонажами. Автор наделил своего главного героя своего рода амнезией - господин Замойский практически ничего не помнит о своей жизни в двадцать первом веке. Точнее помнит, но вскоре оказывается, что эти воспоминания были искусственно внедрены, а дальше по сюжету выясняется, что всё ещё сложнее. Однако такой ход не портит впечатление от чтения, потому что отсутствие воспоминаний у персонажа есть краеугольный камень всей истории. Если говорить о развитии персонажей, то можно сказать, что оно заметно. В начале истории Адам, как и читатель, почти ничего не понимает в этом странном новом мире, не знаком со здешними реалиями и устоями, вследствие чего чувствует себя потерянным и чужим. Однако к концу книги он предстает уже гораздо более уверенным в себе человеком, готовым и способным не только разобраться с препятствиями на своём пути, но и выйти на новый эволюционный этап. Анжелика первую половину романа выступает в роли проводника и даже воспитателя Адама - помогает освоиться, знакомит с окружением, учит понятиям и законам. Однако уже вскоре им вместе предстоит пройти трудное испытание, которое и закалит их, и крепко привяжет друг к другу. Кроме того в книге раскрывается несколько эпизодов из прошлого Анжелики, позволяющих лучше понять её характер и особенности её взаимоотношений с отцом. Однако я так и не понял - зачем им нужно было убивать бедных слонов? Другие персонажи раскрыты в меньшей степени - некоторым едва отводится десяток страниц, после чего они появляются только в воспоминаниях главных героев, однако эти коротенькие эпизоды, например те, в которых появляются Словинский или Воскресший, выписаны ярко и необычно, и потому оседают в памяти. Концовка в романе полуоткрытая, но она, впрочем, и не требует продолжения.
Но насколько в «Идеальном несовершенстве» не первостепенен сюжет, настолько же, по моему мнению, не первостепенны и персонажи. На мой взгляд, во главу угла здесь поставлена всё же проработка вселенной и встраивание в неё как уже известных, так и новаторских научно-фантастических концепций, например, о взаимодействии со временем (уже упоминавшиеся Колодцы Времени), о свёртывании пространства, об эволюции человеческого вида и много о чём ещё. Например, все постчеловеческие существа в романе постоянно пользуются манифестациями, то есть разного рода оболочками, выражающими френ (средоточие психической жизни) их носителя. И интересной авторской находкой здесь является введение рандомизаторов поведения, обеспечивающих генерацию случайных эмоций и жестов у этих манифестаций, благодаря чему исключается возможность психологического шпионажа, то есть считывания намерений и реакций по выражению лица и телодвижениям. Понравилось подробное описание и активное использование на страницах романа концепции «Дворца Памяти», известного мне ещё по «Шерлоку» как «Чертоги разума». Любопытным и познавательным фактом тут стало то, что обонятельные ассоциации позволяют создавать наиболее крепкие воспоминания. Как уже упоминалось, персонажи «Несовершенства» часто действуют не только в своих материальных телах в обычном материальном мире, но и в дистанционной форме в виде манифестаций, и в виртуальной реальности, и в своём сознании. В связи с этим возникла аналогия разницы между формами существования, описываемыми в романе, с разницей между виртуальной машиной и удаленным доступом к реальной машине - мне кажется, что-то в этом есть. Очень интересно было почитать отрывок из «книги в книге» «Усыпленная физика» и ознакомиться с одноименной теорией. Наконец, заключительное коротенькое эссе (выдержка из эссе?) Пьера Тейяра де Шардена очень точно и поэтично резюмирует основную идею романа о трансценденции.
Перевод книги с польского языка выполнен на достаточно хорошем уровне, о чем свидетельствует и полученная переводчиком за эту работу премия «Вавилонская рыбка». Особенно восхищает, конечно, насколько качественно переданы особенности словоупотребления (в частности падежи и склонения), связанные с постчеловеческими существами - фоэбэ и инклюзиями, которые не имеют пола как такового. Кроме того я благодарен, что переводчик во многих случаях оставлял термины, изначально присутствовавшие на английском языке, и не пытался переиначивать их на русский. Однако к переводу (и, может быть, даже в большей степени к корректуре) у меня, тем не менее, есть и ряд замечаний. На странице 494 слово ‘pulpit’ было переведено как «пульпит», хотя должно переводиться как рабочий стол или пюпитр. На странице 343 произошёл сдвиг пояснительных сносок - первое объяснение соответствует цифре 2, второе - цифре 3 и так далее. На странице 30 переводчик перепутал Джудаса Макферсона с его злейшим врагом: «Максимилиан смотрел, как дочь управляется с добычей», хотя в оригинале подлежащего в первой части сложноподчинённого предложения вообще нет: ‘Patrzył, jak ona radzi sobie ze zwierzyną’. В эпизоде, в котором Адам составлял карту Мешка по координатам вместо записи «выход на 90°/340» (где первое число означает угол, а второе - расстояние в шагах) сделана запись «выход на 900/340» (и другие подобные случаи, стр. 133). В другом эпизоде Адам видит знакомые галактики и говорит «Кажется, это Малые Магеллановы», но Магеллановы Облака во множественном числе предполагают и Большое, и Малое Облака, а если упоминается только Малое, то число должно быть единственным (стр. 198). На странице 316 слово ‘generacje’ переведено как «генерации», а не «поколения», что полностью противоречит смыслу. В отдельную категорию входят случаи, когда одно и то же слово переводчик передает по-разному в разных местах книги. Во-первых, это касается имён и названий: «Вольщан» и «Вольщан» (“Wolszczan”), Беатрис и Беатриче (Beatrice), София и Софья (Sophia). Но в большей степени задевает, когда одни и те же термины переводятся неодинаково. ‘Wyspy Dzierżawne’ в одном месте оказываются Державными Островами, а в другом - Государственными. ‘Wielka Loża’ становится то Великой Ложей, то Большой Ложей. То же самое касается крафт-хола и крафт-дыры (krafthole), коннективной и коннекционной сети (konekcyjna), Предельного и Окончательного Компьютера (Komputer Ostateczny), Пропасти Эридана и Провала Эридана (Zapadliska Eridani). А слово ‘perystaltyczny’ вообще удостоилось трёх разных переводов: Перистальтационный, Перистальтный и Перистальтический, как и ‘Umowa Fundacyjna’ - название важнейшего юридического документа переводится то как Основной Договор, то как Базовый Договор, то как Фундаментальный Договор. Вишенкой на торте является перевод фразы ‘Słowa zostały wyrzeczone - nawet jeśli kłamliwe’ сначала как «Слова были сказаны - даже если лживые», а уже через шесть страниц как «Слова были произнесены - даже если неправдивые», причем по контексту было важно, что это именно что одна и та же фраза. Кроме того в книге встречается ряд опечаток, куда же без них (стр. 71, 87, 176, 217, 225, 250, 268, 408, 440). Я в принципе за единообразие в переводе, однако в данном конкретном случае такие погрешности в переводе добавляют и без того сложному произведению ещё больше запутанности. Однако в защиту переводчика и корректора могу сказать, что мне удалось обнаружить ошибки не только в русском тексте, но и у автора - при упоминании притчи о шахматах и рисе говорится, что на последнюю клетку нужно класть два в шестьдесят четвёртой степени зёрен (стр. 378). Меня это сразу смутило, поскольку, если на первую клетку нужно класть одно зерно (два в нулевой степени), а всего клеток шестьдесят четыре, то очевидно, что на шестьдесят четвёртую клетку нужно будет положить два в шестьдесят третьей степени зёрен. «Идеальное несовершенство» - достаточно сложная, неординарная вещь, требующая внимательного и скорее всего неоднократного прочтения, от которой тем не менее можно получить удовольствие, если всё-таки удастся сложить содержание произведения в цельную картину.