У меня тридцатитомное собрание сочинений Диккенса. Прочитана пока треть. Этот роман на текущий момент лучший. Буквально каждый абзац был написан так, как мне не придумать даже раз в год. Вот же талант!

Мартинов в книге двое. Богатый старик-мизантроп и его в прошлом любимый внук, но он «подвёл» деда, посмев влюбиться в «компаньонку» деда Мэри. Вся довольно многочисленная родня решила воспользоваться размолвкой и перетянуть внимание старика на себя. Описание родни и всей родословной Чезлвитов – это пир для глаз! Описывая многие поколения Чезлвитов, Диккенс, конечно же, писал не только об этой вымышленной семье, но и вообще о нравах его родины и его современников.

Но кроме них есть и другие персонажи. Но Чезлвиты их не ценят, считают их уродами, простаками, обязанными им. Но именно среди не Чезлвитов можно найти приятные лица, хотя некоторые слишком уж простодушны. Зато не лицемерят, добывают хлеб своим трудом и готовы прийти на помощь собратьям по несчастью.

Мартин-младший решает покинуть страну, чтобы заработать в Штатах капитал, а потом жениться на возлюбленной. Об американской действительности написано с не меньшим сарказмом, чем об Англии, и подмечено много таких вещей, которые даже современным читателям могут рассказать много интересного о США.

Когда Мартин вернулся, не достигнув успеха, что не удивительно, наступил критический момент. И каждому досталось по делам его, может быть, не совсем так, как хотелось бы правосудию, но вполне логично.

Много персонажей разной степени противности, именно они описаны с такой «любовью», что их просто ненавидишь, хотя они и вымышленные персонажи. О положительных героях написано иногда чересчур умильно, но чаще с использованием противопоставлений и хитрой игры словами. Диккенс не называет в лоб белое белым, а чёрное чёрным – такова особенность его стиля.

Как и ожидала, и в этом романе не обошлось без нищеты, болезней, лишений. Политические и социальные проблемы в обеих странах представлены с самых неприглядных сторон. Но в этот раз никто из основных положительных героев не пострадал, поэтому уже хорошо. В общем: зло повержено, а добро восторжествовало.