Мария Леонова о литературном проекте "Омикроника": Лабиринты сознания и свет в конце тоннеля.

Литературно-эзотерический квест в четырех книгах – так представляет свой творческий проект сам автор Анатолий Белоусов, приглашая читателя погрузиться в созданный им многоплановый и многоуровневый мир «Омикроники». Представляя единое мистическое пространство, «Омикроника» объединяет в себе ряд самостоятельных произведений: рассказы, повести, стихи и миниатюры в стиле Даниила Хармса, крупные романы и даже популярно-научный эзотерический трактат – разделенные на четыре тома: «Соло на Витгенштейне», «Евангелие от Морфея», «Плерома»и «Омикрон». Каждую из книг можно читать саму по себе, однако лишь внимательно прочитав всю серию, можно до конца постичь авторский замысел и разгадать глубокие философские смыслы, скрытые за остросюжетной фабулой, рассчитанной на массового читателя. Создавая собственный художественный мир, Анатолий Белоусов прибегает к приему сквозного сюжета, который в истории мировой литературы встречается довольно часто – от Оноре Бальзака до Дэна Брауна. Герои произведений Белоусова перемещаются из одной книги в другую, чтобы встретиться в общей «точке сбора» – «Плероме». Более того: первую и последнюю книги серии автор пишет под именами двух своих персонажей – Ивана Хлюпова и Александра Тагеса. Таким образом, создается эффект книги внутри книги: литературные герои как бы пишут собственные произведения, отражающие познанную ими метафизическую суть. И подобные приемы игры с читателем автор применяет во всевозможных вариациях: например, сопровождая главы подлинными и вымышленными эпиграфами, дополняя сюжет выделенными философскими вставками или создавая (в «Плероме») эффект «Игры в классики» Хулио Кортасара – раскидывает главы в произвольном порядке, в то же время давая в конце «ключ» к их правильной последовательности.

Игровая форма органично перекликается с сюрреалистическим содержанием серии. С одной стороны, книги воссоздают знакомую атмосферу 90-х, со всеми характерными типажами: бандитами, наркоманами, делягами-заправилами, опустившимися интеллектуалами и охотницами за богатством. С другой стороны, сюжеты произведений и сам стиль их изложения лишены рациональной логики и переносят нас в мир сновидения или измененного субъективного сознания. Такие произведения весьма характерны для периода «перелома». Вспомним хотя бы известные «перестроечные» фильмы – «Небеса обетованные» Эльдара Рязанова или «Город Зеро» Карена Шахназарова. Так, например, один из героев рассказов сборника «Соло на Витгенштейне» на время перевоплощается в свое альтер-эго, образуя как бы две параллельные жизни, а другой герой перемещается из тела в тело, сохраняя индивидуальную память. В том же сборнике, в повести «Уроборос» разыгрывается сценарий постапокалептической революции: распределение праведников и грешников в ад и рай оказывается не концом, а лишь началом истории, в которой одни не желают мириться со своим угнетенным положением, а другие оказываются неспособны удержать данные им привилегии. Таким образом, автор высмеивает фаталистическое мировоззрение, выступая с позиций, что каждый человек – хозяин своей судьбы, а добро и зло, как свет и тень, не существуют друг без друга. В столь же сюрреалистическом пространстве оказываются и герои романа «Евангелие от Морфея». Переживая, казалось бы, знакомые всем чувства – любовь, измену, ревность, разочарование, они живут и действуют в несуществующем городе и как будто спят, видя все, с ними происходящее, в собственном дремлющем сознании. Недаром сюжет овеян ореолом древнегреческого бога добрых сновидений Морфея, который как бы представляет нам свое «Евангелие» о сущности любви и смерти.

Фантазийное пространство романа подробнее раскрывается в сопроводительной повести «Лабиринт», где поднимается тема смерти и бессмертия. Снова всплывает мотив равновесия бытия: как добро не возможно без зла, так и жизнь обесценивается без ее завершения: «если смерти больше нет… жизнь изрядно подешевела». Наконец, третье противостояние в равновесии – личное и общественное – рассматривается в «эзотерическом боевике» «Плерома»: «Социум… поглощает индивидуальность без остатка», – говорит один герой; «Без социума немыслима никакая индивидуальность», – возражает другой. Один из сквозных мотивов серии – тема лабиринта; герои блуждают в поисках чего-то неопределенного, и только в конце мы понимаем, что ищут они смысл собственного бытия. Многочисленные философские диалоги героев составляют главный смысл квеста, последний «ключ» к которому автор дает в трактате «Омикрон», где излагает открытые им эзотерические принципы человеческого бытия и окружающей его Вселенной, как бы выводя читателя из лабиринтов сознания к свету в конце тоннеля. Таким образом, «Омикроника» – это воплощенная в художественной форме дорога к счастью, которого ищут все, но находят лишь немногие.

Мария Леонова

Комментариев к новости пока нет. Ваш комментарий может стать первым!

Ваше сообщение по теме:

Прямой эфир

Рецензия недели

Ритуал

«Ритуал» Адам Нэвилл

Четверо английских хорошо упитанных мужчин в самом расцвете сил отправились в турпоход по местам боевой славы шведско-норвежских троллей. Так как двое из них были выше средней упитанности и... Читать далее

Lemonstra Lemonstra3 дня 27 минут назад

Все рецензии

Реклама на проекте

Поддержка проекта BookMix.ru

Что это такое?