Рецензия Лиилия на книгу «Вечер в Византии»

«Вечер в Византии» Ирвин Шоу

По мере того как увеличивалось количество книг Ирвина Шоу в моем доме, рос и интерес к личности самого автора. Но перед прочтением этого романа, я знала лишь то, что Ирвин Шоу американец. Заглянуть в Википедию заставила меня собственная догадка, может даже, интуиция: «вот Он, настоящий Ирвин!» Так и вышло: я верно его вычислила. «Вечер в Византии» - автобиографичный роман. Если захотите, вы сами в этом убедитесь.

Действие романа для многих очень притягательно – Канны, набережная Круазетт, известный кинофестиваль.
Только не для главного героя, Крейга.
- Почему Вы в Канне?
Этот вопрос задала молодая девушка, появившаяся в номере героя так внезапно, как порой врывается с моря ветер в полуоткрытое французское окно-дверь, то ли неся с собой долгожданную прохладу, то ли леденящий «холод каннской бездны….»

«Ответить на этот вопрос – значит изложить самую суть. Я в Канне, чтобы спасти свою жизнь» - чуть было не сорвалось с уст Крейга.

Вряд ли в атмосфере щедрого солнца, шумных террас на берегу, шикарных приемов, кто-нибудь бы принял всерьез слова успешного продюсера, пусть даже длительное время не выпускавшего новые фильмы. Лишь близкие попытались бы… Но даже для них наш герой закрыт. Такие люди, как Крейг, больше наблюдают, чем говорят, этим-то они и притягивают, в них угадывается внутренняя сила.

Девушка – мечта любого мужчины – «красивая, но не на это делает ставку». С такой всегда есть над чем задуматься… Но что ей надо, и кто она на самом деле, и почему она знает так много о нем?!
Все эти вопросы кружатся в воздухе вместе с зарождающимся чувством… А ведь в настоящей личной жизни героя, наконец, наступила стабильность, надежность, уверенность… с той, которая так же красива, так же умна, так же независима, и при этом, предана.

Лирическую атмосферу истории я постаралась передать для того, чтобы показать приятный фон - площадку, на которой «кричащим» пятном выделяется «разгул киноискусства – артисты и псевдоартисты, дельцы, аферисты, покупатели и продавцы, сплетники, проститутки, порнографы, критики, прихлебатели, герои года, неудачники года - в своей наготе. Погоня за Всемогущим Долларом. Граничащая радость людей киноиндустрии с жестокостью и непостоянством мира кино».
И на этом фоне контрастом выступает история любви – чистая, трогательная, ранимая…

Оставить все достижения в прошлом, как «было и прошло», и попытаться «зайти на свое поле через другие ворота». Вот то, что должен сделать Крейг. Как это непросто!
Надо отдать должное характеру героя. Вас ждет встреча с умным, проницательным, не лишенным самоиронии, героем, пытающимся сохранить холодный ум при горячем сердце, а иногда – наоборот...

Услышав однажды необычную, но реальную историю любви, Крейг задумывает сам написать киносценарий. Рукопись - полбеды, тому, кто вносил тысячи поправок в чужие. А вот как решиться показать свой труд и узнать - достоин ли он хотя бы двухчасового внимания?! А как еще потом дождаться вердикта, и тому, кто прежде привык вершить судьбами многих авторов?! Эта задача становится почти невыполнимой... Только внутренняя сила, стержень - остов, я бы сказала - помогает герою. Пусть даже и выдает он свою работу за чужую. Ведь личность такого масштаба не имеет права оступиться. Или я не права? Скорее, может, но подняться тому труднее, на виду у всех… Падать не придется… только – взлетать, а вот долгим ли будет полет?! Все зависит, опять же, от женщины… и от отпущенного времени…

Мне хотелось бы отметить цитату - обращение самого автора, как мне кажется, непосредственно к читателю: «К концу второго месяца он понял, что рассказать историю о старике и молоденькой девушке – это еще не все. Не все, потому что в этой истории не остается места для него самого. Не его во плоти, не обстоятельств, которые заставили его сидеть изо дня в день, за столом в тихом гостиничном номере, а его убеждений, его характера, его надежд, его суждений о времени, в которое он жил. Без этого все, что бы он, в конце концов, ни создал, окажется незавершенным, бесполезным».

Нет хорошего произведения без выражения в нем собственных убеждений автора.

Ирвин Шоу подтверждает мои собственные взгляды на литературу: «Без видимого авторского участия, своими словами и поступками важно раскрыть - что значит для американцев второй половины двадцатого века любовь со всеми интригами, компромиссами и унижениями, на которые человека толкают деньги, моральные принципы, власть, положение, принадлежность к определенному классу, красота и отсутствие красоты, честь и бесчестие, иллюзии и разочарования».

«БЕЗ ВИДИМОГО АВТОРСКОГО УЧАСТИЯ!!» Никакого нажима! Все свободно, ПО ЛЮБВИ!
Ирвину Шоу удается это, как мало кому, и за это я поставила его в ряд своих любимых писателей. Его жизненная позиция очень близка мне.