Рецензия на книгу «Жизнь без старости»

«Жизнь без старости» Владимир Скулачев, Максим Скулачев, Борис Фенюк

У этой книги нет эпиграфа. А я бы поставил. Из советского мультика «Остров сокровищ». Жаль, что нельзя НАПЕЧАТАТЬ этот эпиграф гробовым голосом: «Через час те из вас, кто останутся в живых, будут завидовать мерт… голому землекопу». Голый землекоп – это не потный мужик с лопатой, а на редкость внешне несимпатичное нестареющее животное, похожее «на сосиску с зубами». Как и летучая мышь, дай Бог ей здоровья, она красивая. Как и крокодил. И еще некоторые живые существа, на фоне которых мы слабо тянем на венец эволюции, как ненавязчиво и печально намекает нам акад. Скулачев.
Академику Скулачеву надо верить. Достаточно одного взгляда на мир сквозь изобретенные им капли (да, это реклама). А если сквозь эти капли еще смотреть на ректора МГУ В.А. Садовничего (лично я верю, что он не только капли принимает из рук Скулачева, а какую-нибудь магическую вытяжку из печени самого Дункана Маклауда)… Вера в животворящее скулачевское слово растет с каждым взглядом. И с каждой страницей книги, где в доступной даже для голого землекопа форме раскрываются проблемы старения и «как с ним бороться».
Автор – оптимист (что в общем-то странно для академика). Из двух теорий старения (накопление ошибок и повреждений в сложной системе либо эволюционный механизм) первую он называет грустной, вторую – позитивной. Еще бы, ведь старение – это часть нашего индивидуального развития. Утешились? Используй силу, Люк!
Какова в таком случае наша задача? Проста как трусы: испортить механизм старения. Дернуть стоп-кран. Пока, однако, все усилия этого добиться равны по эффекту попытке остановить скорый поезд путем засовывания лома в унитаз. У нас есть жуткий недостаток – мы состоим из клеток, а клетки склонны к самоубийству. Добрый академик, впрочем, клеткам благоволит, хлопает их по плечу, снисходительно называет «меланхоличными». Утешает нас: мол, если бы клетки не самоубивались, ходили бы мы с перепонками между пальцев, как амфибии… Слабое утешение, доложу я вам: дайте перепонки и еще пятьдесят лет жизни без старения! Я хочу перепонки! Я буду в них ходить! Никто не слушает. Академиков интересует другое… (а меня всегда интересует: они хоть перечитывают изредка то, что сами пишут?) Программа самоубийства действительно была обнаружена у дрожжей, причем совсем недавно — в самом начале XXI века. Главную роль в этом открытии сыграли российские биологи из МГУ, чем мы очень гордимся!
Даже не знаю, как это оценить. Дрожжи тоже самоубиваются – это хорошо, это значит, что не одиноки мы во вселенной. Но как пить пиво и есть пироги теперь, мама? В них же мертвые дрожжи – наши товарищи по несчастью. Именно биологи МГУ застали дрожжей за суицидом – прекрасно. Но я бы предпочел гордиться чем-нибудь из новых онкологических препаратов. Однако к чему нам низкие истины? Вернемся к высокой науке.
Половое размножение и смерть – сладкая парочка. Вот есть одна сумасшедшая мадагаскарская сосна. Живет сто лет. Потом зацветает мелкими цветами и склеивает ласты. Отбрасывает копыта. Дает дуба. Для многих видов живых организмов слова «любовь» и «смерть» в действительности означают два следующих друг за другом события. И родители либо вообще никогда не видят своих детей, либо немного подращивают их, а потом освобождают место молодым. Это жестоко, но целесообразно с точки зрения выживания популяции.
Тут к нам с дрожжами присоединяются сосны (немадагаскарские, нормальные). Потому что долго живут и не раз плодоносят. В ковчеге становится теснее, но веселее. В углу одиноко сопит голый землекоп – его никто не любит, потому что выпендривается. На подоконнике в горшке произрастает арабидопсис (здесь – без спойлеров!). Рядом – бамбук. На нем самки богомола жуют головы самцов. На них с завистью взирают поденки – насекомые, у которых природой не предусмотрено рта, и снисходительно – гигантские черепахи (живут 250 лет и никаких признаков старения!) Рядом термиты и самцы австралийской сумчатой мыши спорят, что лучше: накопить к старости в организме всяческой дряни и в момент нападения врага взорваться как камикадзе при «разгрызении», распыляя эту дрянь вокруг себя, или «совершить биохимическое самоубийство сразу после сезона размножения». Мне более героическим представляется последнее: выделяешь феромоны в честь своей прекрасной дамы, сам ими надышишься, дальше гормональный взрыв, острая почечная недостаточность – и кирдык. Падаешь прямо к ногам будущей матери своих детей, изможденный трудами праведными. Очень романтично! И академику нравится. А вот если кто не желает, обернувшись простынкой, ползти на кладбище, то это не дело, «два», «незачет» : В результате получился один из самых широко распространенных мифов о животных, закрепивший за леммингами славу существ, склонных к массовому суицидальному безумию. К реальности этот миф, увы, не имеет ни малейшего отношения. «И рыбку съесть, и на велосипеде покататься не выйдет», - грозит шекспировским жестом академик Сауро… Скулачев животному миру. Авада кедавра.
В общем, по большинству пунктов мы с авторами разошлись в оценках. Что академику хорошо, мне самоочевидно смерть. Однако все искупает знакомство с голым землекопом, которого вслед за авторами я не могу не признать «волшебным». И каковы бы ни были правила написания рецензий, я процитирую целиком, чтобы к этому прекрасному (сосиска с зубами!) прикоснулись даже те, кому не захочется (а зря) читать книгу:
Голые землекопы живут в Африке в саваннах и полусаваннах, где роют в твердой, как бетон, почве длинные системы подземных ходов. В этом лабиринте живет семья из примерно ста животных. Правит семьей царица, и правит безжалостно и жестоко. Она третирует всех остальных самок и не дает им обзаводиться потомством. Сама же она купается в любви и внимании двух-трех мужей и практически непрерывно размножается. Остальные же самцы и самки исполняют в семье роль рабочих, солдат и добытчиков пищи. Солдаты отважны: если в тоннель проник опасный враг, то солдат, перед тем как вступить в схватку, дает сигнал остальным, и те замуровывают за его спиной ход, оставляя его один на один в смертельной битве.
Обыкновенная мышь — животное примерно того же разряда, что и голый землекоп: и та, и другой — грызуны, и они почти одинаковы по размеру. Однако мышь живет около 3 лет и к концу этого срока седеет, сутулится, плешивеет и демонстрирует все прочие признаки старения. Голый землекоп живет как минимум в 10 раз дольше, и даже через 30 лет по-прежнему бодр и весел! Этот феномен не мог не привлечь внимания ученых, и после многолетнего изучения голых землекопов в неволе было установлено, что вероятность смерти этих грызунов не зависит от их возраста.
Он стар, он суперстар.
Все – хватит спойлеров. Я не дам вам рецепт зелья вечной молодости (все равно у Вас нет уса гренландского кита, паучьей селезенки и слез пещерного тролля). Подвожу итог. В целом книгу можно охарактеризовать как многотомную пачку сигарет – этакую развернутую до вавилоновских масштабов надпись «… вредно для вашего здоровья». Кроме того, из нее вы сможете узнать о некоторых привычках и нравах таких занимательных существ, как биологи, например, о том, что особой их любовью пользуются живые организмы, полностью проходящие цикл своего развития в течение чемпионата мира по футболу. И да приснятся вам вызывающие сепсис бактерии, исполняющие голосом Алексея Кортнева: «Откройте двери, люди, я ваш брат. Ведь я ни в чем, ни в чем не виноват». Арабидопсис.