Рецензия GVS на книгу «Мы»

Внимание! Если Вы видите значок с подарком - рядом с блоком цены магазина, кликните на него и получите информацию о том, как получить существенную скидку!

Издание удобного формата. Твёрдый переплёт. Цветные форзацы. Белая бумага, чёткий шрифт. Чёрно-белые иллюстрации. «Настоящая литература может быть только там, где её делают не исполнительные и благонадёжные чиновники, а безумцы, отшельники, еретики, мечтатели, бунтари, скептики». Относил себя Евгений Замятин к скептикам или к мечтателям? Вряд ли мы узнаем. Бесспорно одно: его роман-антиутопия «Мы» — первая антиутопия XX века — это настоящая литература. Повествование о Едином Государстве всеобщего благоденствия сразу оказалось под запретом «исполнительных и благонадёжных чиновников». Но, вырвавшись в мир в переводах сначала на английский и чешский, а затем на финский и итальянский языки, роман «Мы» завладел умами читателей. Под его влиянием создавали свои произведения признанные мировые классики: Олдос Хаксли, Джордж Оруэлл, Владимир Набоков. В странный, неровный ритм дневниковых записей идеально вписались чёрно-белые рисунки Андрея Симанчука. Уверенный напор жёсткой линейной логики внезапно прерывается неровными, сходящими на нет штрихами чувств и эмоций, чтобы в финале упасть на страницу густой крестообразной тенью несбывшегося рая. Показать

«Мы» Евгений Замятин

Несомненно, в романе "Мы" отражены тема тоталитаризма, поглощение личности властью и порабощение духовного начала материальным миром.

Но для меня почему-то ярко выступила тема личностного выбора главного героя

Главный герой – он мыслит логично – во всем ищет ритм, точность математических формул, симметрию, которая все делает простым и понятным, упорядоченным и предсказуемым. Он скрупулезно выстраивает свой математический мир и очень гармонично вписывается в систему Государства, где заданы все функции, распределены обязанности, побеждена (пленена) человеческая природа. И вдруг в этот стройный ряд чисел, формул, в этот точно выверенный алгебраический мир врывается что-то древнее, человеческое, непонятное, пугающее и в то же самое время до боли притягательное, необходимое. Симметрия рушится, почва уходит из-под ног – все это нельзя осмыслить, понять, нельзя вогнать в тесные рамки математики, нельзя выразить формулой, потому что природа этих чувств (человеческих чувств) иррациональна, ее сложно держать взаперти, она обязательно прорвется стремительным потоком и все разрушит на своем пути. На протяжении всего повествования главный герой борется не с Системой, а с самим собой. Две части его личности – Древняя и Логическая – Чувства и Разум – он мечется в мучительном поиске выхода, пытаясь понять, что происходит и как со всем этим быть. Он недоговаривает, не доканчивает мысли в своих записях – страх погружения в глубину – отчаянная попытка выбраться на мелководье рациональности. Замолчать-скрыть от самого себя мучительные разрушительные силы своей индивидуальной личности. В итоге он не принадлежит ни тому, ни другому миру. Первое впечатление – главный герой балансирует, пытается удержать хрупкое равновесие. В этом навязчивом стремлении все уравновесить, определить, высчитать, упростить, свести к понятному, объяснить фактами и формулами улавливается страх и отчаяние перед бездной непознаваемой человеческой сущности, природы, перед отчаянной жаждой свободы и ужаса даже от мысли об этой свободе. Он не знает, что ему делать со своей свободой. И готов ее отдать то Государству, то Любимой, то Разуму и Логике, то Чувству и Иррациональности. Он сам должен решать, где добро и зло, что правильно и неправильно. Главный герой не справляется, в отчаяние он бросается в несвободу и смиряется со своей ролью винтика в общей Системе.

Прочитав, три романа – Мы. Замятин. 1984. Оруэлл. О дивный новый мир. Хаксли – могу сказать что, на мой взгляд, самый страшный мир – это мир Оруэлла. Там действительно удручающая мучительная атмосфера несвободы и разрушительной безвыходности. Там Система, действительно, поработила человека и уничтожила в нем все. Там Власть уничтожила Личность на физическом, психологическом и духовном уровнях. В романе «Мы» все-таки некая надежда есть – за Стеной есть сопротивление и так называемые Дикие Люди (люди, в которых течет лесная кровь), плюс О-90 уходит за пределы Системы и остается за пределами Стены…все же некое ощущение возможности изменений есть, что все жертвы были не напрасны и все смерти были не напрасны.

Вот такие мысли и впечатления остались после прочтения романа.

GVS GVS12/08/2017

Внимание! Если Вы видите значок с подарком - рядом с блоком цены магазина, кликните на него и получите информацию о том, как получить существенную скидку!

Интересно вы описали, как в человеке борются разные начала. Я тоже считаю, что по сути человек не субъект, а объект хода истории своей личной и мировой. Но объект очень специфический - ни одного другого такого объекта во всей Вселенной нет, в котором бы микромир так сильно взаимодействовал с мегамиром. На Солнце в термоядерном синтезе сгорают миллиарды тонн водорода - и что.. всего лишь где-то на экваторе земли на сотую долю градуса поднимется температура. Зато лишь один импульс в каком-нибудь нейроне владельца "ядерного чемоданчика" - мысль пошла в другом направлении - в итоге нажимается "красная кнопка" - и половина планеты Земля погружается в ядерный апокалипсис.
Поэтому эволюции мироздания просто так отказаться от такого действенного многофакторного природного начала в человеке и уйти в чистое рацио простейшей линейной логики не светит еще очень и очень долго. Похоже, что эволюция Вселенной надолго споткнулась об этот "краеугольный камень", попала в эту ловушку - и теперь выпирает из всех щелей всеми мыслимыми (и немыслимыми тоже) вариантами реализации индивидуальных сознаний, социумов, цивилизаций...
"Порабощение духовного начала материальным миром" получило в социологии своё обозначение - это т.н. гомо экономикус. Порабощение личности государством это всего лишь один из многих вариантов порабощения духовного материальным - так и происходит в любом цивилизованном обществе. В любом обществе основой существования является производство. Благодаря ему люди получают пищу, одежду, жильё, поэтому им необходимо трудиться, зарабатывая себе материальные условия своего существования. Только на очень высокой стадии развития производства у людей появляется свободное время, которым они могли бы распоряжаться по своему усмотрению. Но при этом выясняется, что работе приходится посвящать практически всё время: 10-12-14 часов - наёмное рабство, где богатство созданное общественным трудом, никогда не попадает в руки тех, кто его создавал, а остаётся в руках другой части общества, владеющей средствами производства - являющейся частной собственностью отдельных лиц. Другой вариант частной собственности и порабощения ею оказывается связан не с отдельными собственниками владельцами средств производства, а с целыми корпорациями. Корпоративная частная собственность распространяется не только на все средства производства, но и на людей, но остаётся при этом собственностью частной - собственностью меньшей части общества на труд, время и свободу большей порабощённой части общества. Такова собственность государства - частной корпорации его чиновников, где никто в отдельности не является полноправным собственником, частным собственником они оказываются только все вместе. Если наёмное рабство оставляет возможности личной свободы, то государство такой возможности предоставить не может и свои права на людей оно доказывает жёстким регламентом всей жизни людей, а чаще террором - демонстрацией своего права на жизнь и смерть подданных. Таковы, кстати, были все первые цивилизованные общества Ближнего Востока, Древнего Египта, Китая и др. Эти отношения и люди прошлого, но переодетые в наряды и технологии будущего, описываются во всех трёх антиутопиях. Осознание масштабов государственного рабства - вот что сближает их истории. Есть ли выход? Ответ на этот вопрос был дан даже несколько раньше, чем были написаны романы. Дело в том, что
"раб, сознающий свое рабское положение и борющийся против него, есть революционер. Раб, не сознающий своего рабства и прозябающий в молчаливой, бессознательной и бессловесной рабской жизни, есть просто раб. Раб, у которого слюнки текут, когда он самодовольно описывает прелести рабской жизни и восторгается добрым и хорошим господином, есть холоп, хам."
В.И. Ленин
Спасибо за Ваши мнения, было интересно их прочитать. Настолько глубокое, многогранное произведение...столько идей, смыслов, что сложно все это выразить в ограниченной форме короткого сообщения...

Ваше сообщение по теме:

Прямой эфир

Рецензия недели

Ритуал

«Ритуал» Адам Нэвилл

Четверо английских хорошо упитанных мужчин в самом расцвете сил отправились в турпоход по местам боевой славы шведско-норвежских троллей. Так как двое из них были выше средней упитанности и... Читать далее

Lemonstra Lemonstra3 дня 27 минут назад

Все рецензии

Реклама на проекте

Поддержка проекта BookMix.ru

Что это такое?