Рецензия на книгу «Остров на краю всего»

«Остров на краю всего» Харгрейв Киран Миллвуд

Меня привлекли бабочки на обложке, от самых маленьких, еле видных, до больших, с красивыми крыльями. По аннотации я ничего не могла понять, скачала книгу, и думала, что она полежит в моём виш-листе. Но сейчас я её открыла, начала читать и поняла, что нет, не зря я всё же пошла за бабочками. Не зря прочитала историю.

Эти бабочки, вернее то, что прячется за обложкой с ними, настолько страшно и выбивает из колеи, что я удивляюсь самой себе — как я смогла это прочитать?! Прочитать и остаться живой? Ведь в книге идёт речь о далёком острове на Филиппинах, Кулионе, на котором живут прокажённые. И среди них, рядом с больной мамой, оказывается 12-летняя Ами, совершенно здоровый ребёнок, ребёнок от лица которого и ведётся рассказ. Мир смертельной болезни глазами ребёнка — чтение не для слабонервных, потому как переворачивает душу, и верится, что ничего сильнее я не читала.
Сильнее не потому, что автор нагнетает атмосферу, или давит на жалость, в попытках показать, как таким больным трудно жить и как к ним относились в мире. А сильнее потому что автор пишет так просто, словно рисует картину происходящего, словно художник на картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи» — он смотри на происходящее вокруг него спокойными глазами, мысленно фиксируя всё вокруг, запоминая до мельчайших деталей, дабы потом перенести свои впечатления на чистый и подготовленный холст. Мои ощущения от романа Киран Миллвуд Харгрейв «Остров на краю всего» именно такие, как у этого художника, запечатлевшего гибель Помпеи: наблюдение за происходящим вокруг, чёткая фиксация каждой детали, скупость фактов, порой недосказанность, и, вместе с тем, необыкновенная, шокирующая откровенность и правдивость.

Я заинтересовалась, что же это за остров, на который можно попасть, но с которого нельзя вернуться назад. И вот что нашла: «Остров Кулион, Палаван, Филиппины. В начале американского периода на острове Кулион был организован один из крупнейших в мире лепрозориев. В народе остров прозвали как «Остров живых мертвецов» или «Место невозврата». За первые годы существования на остров было сослано более 16 000 человек. Для жителей острова даже были выпущены отдельные монеты с сюжетами на медицинскую тему.
Сейчас на острове проживает около 20 000 человек. Прочувствовать мрачную атмосферу того времени можно в городском музее, где выставлено лабораторное и больничное оборудование, инструменты, фотографии и другие экспонаты из колонии».

Именно такую атмосферу невозврата и рисует автор книги, рисует столь просто и легко, что верится сразу, а душа разбивается на осколки от сострадания. Приехал чиновник из Министерства здравоохранения и с его появлением на острове больных и здоровых людей разделили на два лагеря, не считаясь с тем, что больной могла быть мать, как у Ами, или болел один из братьев. Это были мелочи, которые не волновали чиновника, чьей задачей было отделить больных от здоровых, и неважным было то, что больные мамы написали обращение, в котором просили не разлучать их с детьми. Реакцию чиновника предсказуема — жестокий и холодный ответ «нет». Вот и Ами разлучили с мамой, и девочка тоскует, и думает, как там её мама, кто помогает ей каждый день? Пишет маме письма, и мама отвечает (не сама, у неё болит рука, ей помогает монахиня сестра Маргарита, набирая текст на пишущей машинке), что всё неплохо, только вот разлука с дочкой больно ранит сердце…


Книга расколота на две части: первая «Остров Кулион, Филиппины, 1906 год» про девочку Ами и вторая часть «Тридцать лет спустя», в которой читатель узнаёт историю Амихан Талы, «от детства» до настоящего времени, недалеко от города Манила. И то, что переворачивало душу в первой части, лечит её во второй. Как так может быть, я не знаю… Но вторая часть книги принесла моему сердцу покой и понимание того, что да, наша жизнь хрупка, как крылья бабочек, но стоит жить и ценить каждое мгновение прожитой жизни.

«…История зазвучит лучше, если правду слегка наклонить и дать ей пропитаться воображением. Я позволила себе некоторые вольности с временем, именами и даже географией. Но люди и место те же, что и в действительности. А ещё я постаралась показать, что и плохие люди могут совершать хорошие дела, а хорошие люди допускать серьёзные ошибки.
Те, кто решил превратить Кулион в колонию, не были плохими, но в каждом жителе острова они видели прежде всего прокаженного, а уж потом человека. Когда сводишь людей к какому-то одному признаку — расе, религии, предпочтению в любви — и не отступаешь чуть в сторону, чтобы увидеть каждого целиком, легко относиться к ним менее человечно.
Остров Кулион все ещё можно навестить. Вы увидите орла, церковь, больницу, хотя длинных очередей давно нет. Возможно, когда-то его и называли островом живых мертвецов, островом, откуда не возвращаются, или, как предпочла назвать я, островом в конце всего, но для меня и для Ами он стал началом всего».


Удивительный это был опыт, прочитать книгу про такую сложную и страшную тему как проказа, прикоснуться на миг к страданиям далёких людей, живших когда-то, и понять, что жизнь — это самое дорогое сокровище на свете.