Рецензия на книгу «Поиск предназначения»

«Поиск предназначения» С. Витицкий

Являясь большим поклонником творчества Стругацких, я тем не менее очень плохо знаком с сольными произведениями братьев. В далекие юношеские годы, когда я дорвался до полного собрания сочинений, я, конечно же, перечитал всё, и сделал вывод, что по одиночке они писали не так и не то, как мне хотелось, и я с чистой совестью запихал книги Витицкого и Ярославцева в недра библиотеки и забыл о них на много лет. Совсем недавно в связи с некоторыми задумками творческого характера мне понадобилось вспомнить особую стилистику письма Бориса Стругацкого, и я достал с полки "Поиск предназначения или двадцать седьмая теория этики". Память меня подвела - я словно впервые видел роман, и спасибо моей забывчивости, теперь я смог оценить роман заново с позиции благосклонного читателя конца первой четверти двадцать первого века. И, что важно, читателя из России.

Главный герой романа замечает за собой странную особенность: он остается в живых в ситуациях, когда, казалось бы, от смерти никуда не денешься. И на основании этого он делает вывод, что высшие силы, судьба, рок приготовили ему предназначение - как еще объяснить мистическое выживание, там, где другой бы стопроцентно погиб. Но в остальном главный герой - посредственный советский интеллигент, программист, тихонечко диссиденствующий с дружками на кухне под бутылочку вина.

Начав чтение, я быстро понял, почему роман мне не зашел в предыдущем прочтении. Половина произведения это рефлексия даже не главного героя, а самого Бориса Стругацкого по поводу советских времен. Мысли перемешаны с событиями, воспоминания - с описаниями, на читателя обрушиваются тонны цитат, отсылок, попадаются антисоветские песенки и политические анекдоты - к этому турбулентному потоку читатель, взявший в руки томик Стругацкого, однозначно не будет готов.

Да и мне, человеку, рожденному в позднем СССР, на львиную долю изложенного потребовался "окей, гугл". Дети же XXI века вряд ли что разберут в этой мешанине: половину не поймут, а про другую половину скажут - такого не могло быть, нам рассказывали, что СССР был совсем не такой, и автор, по-видимому, нагнетает. Другая часть читателей, в особенности заставшая советский период, обвинит автора в том же самом диссидентстве: смотрите, его герои восхищаются Солженицыным и Сахаровым, фу, такими быть - СССР это святое, а те, кто хаяли священный режим – натуральные враги народа. Собственно говоря, читая современные комментарии от людей, которые случайно нарвались на роман, такие вот полярные реакции и наблюдаешь.

Борис Стругацкий не скрывал, что антураж романа состоит из воспоминаний и мелких фактов, которые происходили в далекие годы с ним и его знакомыми. Во всяком случае я смирился со стилем повествования, и начал наслаждаться. Вот жуткое описание ужасов блокадного Ленинграда, вот кухонные посиделки с шутками про Брежнева, вот допрос в КГБ, рассказ про отчаянную попытку уничтожения самиздатовской литературы. Думал ли автор, что спустя двадцать лет все это будет вызывать настороженность и недоверие, ведь история снова повернулась и диктует общественности новые версии того, как было «на самом деле». В общем относительно этого момента я всего лишь хочу сказать, что автор нагрузил текст больше, чем требуется в наши экспрессивные времена, и сбивает с толку неподготовленного читателя.

И когда привыкаешь к повествованию, к кухонной философии, к отсутствию чего-либо фантастического, вдруг случается последняя часть романа. Увы, но резкие временные переходы между частями романа - это не авторский стиль Стругацких. Это самоповтор. Они уже так делали, нам это нравилось, но в «Поиске предназначения» прием выглядит печально. Можно ли было обойтись без него, если роман о различных временных периодах в жизни главного героя? Наверное, да. К сожалению, БС пользовался всё теми же фломастерами.

И вот последняя часть романа переносит главного героя из Советского Союза в Российскую Федерацию середины 90-х. Я снова испытываю флешбек: с бандитской «эстетики» девяностых меня воротит, а у автора тут в лучших традициях: деньги, власть, много мата, крутые тачки и так далее. Капитализм у Стругацких это «Гадкие лебеди», «Хищные вещи века» - такой мрачно художественный, литературный. А не вот это вот всё. Правда, через несколько страниц замечаешь, что 90-е все-таки альтернативные с определенной долей фантастики. Кстати, как бы ни ругали читатели вскользь упомянутых жутких собак-убийц, подчиняющихся только маленьким детям, мистических чудовищ, якобы выпадающих из общей канвы повествования, но лично я увидел в этом незначительном штрихе «привет» от братьев – непонятная, бросающая в трепет фоновая деталь, нагнетающая атмосферу, про которую знаешь заранее, что ее не раскроют, не объяснят – любимейший прием АБС, за что их среди прочего и обожаем.

Судя по отзывам и рецензиям к книге, концовку поняли далеко не все, и я считаю, что часть вины лежит на перегруженности текста потоком мыслей главного героя и быстро развивающимися событиями заключительной части: после трех четвертей неспешного философского романа с длинными монологами вдруг начинается «экшон», а затем конец всего. Честно, сбивает с толку. Я тоже не сразу понял, что произошло, зачитавшись описанием быстро сменяющихся событий.

А концовка предлагает нам настоящий сюжетный твист. Не то, чтобы неожиданный, скорее даже разочаровывающий. Но в этом и суть замысла автора – концовка больно бьет читателя так, что хочется откинуть книгу и воскликнуть «зачем я это читал».

И тут начинаешь думать, анализировать прочитанное, и начинает казаться, что роман не так-то банален, а БН совсем не исписался. Борис Стругацкий утверждал, что книга ни разу не пессимистична, но я согласен с комментаторами: писатель устал, у него уже нет сил искать разумное, доброе, вечное в межчеловеческих отношениях, он может только отмечать ошибки и заблуждения людей, которые исключительно из тщеславия считают, что тайна создана лично для них. Главный герой рассуждает о человечестве: "Но куда мне девать сотни миллионов и миллиарды тех, кто творческой жилки от Бога не получил, а ремесло свое знает плохо?" А другой персонаж заранее намекает: "Я вспоминаю солнце и вотще стремлюсь забыть, что тайна некрасива. Тайна всегда некрасива. И если ты хочешь иметь дешевую колбасу, тебе придется делать ее из человечины".

После некоторой медитации над прочитанным, я не могу уже сказать, что сольное творчество Бориса Стругацкого не удалось. "Поиск предназначения" довольно мощная книга, но не то, что интуитивно ожидалось и предвкушалось. Автор поставил эпиграфом к роману цитату Хайека "Эволюция не может быть справедливой", которая точно отражает содержание. Но скорее всего БН и не подозревал, что еще лучше она относится к его творчеству...