Рецензия на книгу «Мы»

«Мы» Евгений Замятин

Роман первый раз читала в школе, тогда его только ввели в школьную программу. Потом перечитывала лет в 20. Что я о нем помнила, что это антиутопия, что это очень серьезное произведение. Что он был запрещен в СССР. Что написан он очень своеобразным языком и что он очень не похож на привычные романы русской классики. А еще я помню складочки на запястье героини, почему эта мелочь мне запомнилась?

И вот спустя столько времени я его перечитала. Все ли “правильно” запомнила? Со всем ли я соглашусь?

Итак, “Мы” роман-антиутопия, написанный Замятиным в 1920 году, давший толчок к развитию жанра, оказавший влияние и на Хаксли, и на Оруэлла. Сюжет: человечество после двухсотлетней войны построило идеальное общество. “Я” нет, есть только “МЫ” Человек в унифе унифицирован. Имен нет, есть нумера, нумера живут в стеклянных домах, детей воспитывают на заводах в рамках детоводства, музыку тоже пишут на заводах, едят нефтяную пищу, ”50 жевательных движений на кусок”. Секс по расписанию. Природы нет, она за стеной.

Раньше я воспринимала всю эту картину очень серьезно, но сейчас многие моменты мне показались смешными и забавными. Вся эта чушь, а писатель, вернее ГГ так и пишет: “….а вдруг вы, неведомые читатели, сочтете меня за злого шутника. Вдруг подумаете, что я просто хочу поиздеваться над вами и с серьезным видом рассказываю совершеннейшую чушь.” Может поэтому, когда я вдруг открыла эту саркастическую ироничность в книге, она стала легче читаться. Посудите сами:

“...величайший из дошедших до нас памятников древней литературы – «Расписание железных дорог».”

“После того как у человека отвалился хвост, он, вероятно, тоже не сразу научился сгонять мух без помощи хвоста. Он первое время, несомненно, тосковал без хвоста.”

“Вообще эта милая О… как бы сказать… у ней неправильно рассчитана скорость языка, секундная скорость языка должна быть всегда немного меньше секундной скорости мысли, а уже никак не наоборот.”

“Нужно же было показать ей, что мною управляет Единое Государство, а не она.”(это уже про I-330)

А эта сцена голосования? Мне сразу вспомнился примерный отряд из “Добро пожаловать”))) И “детоводство”, и “сексуальные часы” - разве это не “крайняя степень иронии”, так Википедия корректно называет стёб.

Подытог 1- к черту серьезную мину, читать надо с ухмылкой, сатирическая составляющая тут сильна.

А еще я очень ошибалась, ставя “Мы” на отдельную полку, вдали от русской классики. Вот Булгаков для меня ближе к 19 веку, а Замятин где-то там отдельно, непонятно где, он и не с Ильфом и Петровым, и не с Бабелем. И вот теперь он для меня очень органично вошел в русский роман. Если отбросить фантастическую составляющую, то в получаем такой сюжет: ГГ живет - не тужит, работает на благо общества, себе на радость, есть возлюбленная. Тут встречает ЕЁ I-330, помните, как трагично в русских романах заканчиваются подобные встречи, роковых красавиц не встречают только Иудушка да Чичиков)) Она навязывает ему свое мировоззрение ( ах, сколько русских героинь пыталось воспитать своего избранника, начиная от Сонечки Мармеладовой, заканчивая Лизой Калитиной), втягивает в борьбу. Финал трагичен. Героиня гибнет, а вот ГГ остается счастливым, хотя и после лоботомии. Такой финал тоже в духе русского романа, несмотря на то что там счастливых героев нет. Просто прослеживается такая тенденция: герои всегда несчастны, затем Чехов в “Черном монахе” показывает нам героя, что счастлив в своем сумасшествии, а Замятин идет дальше, его герой счастлив после лоботомии. Почему бы и нет, Булгаков вообще дал покой своему Мастеру, убив его.

Подытог 2. “Мы” вполне вписался в мою общую картину русского классического романа.

Но все же антиутопия Замятина - уникальный роман, уникален он своим языком. Непривычная, рваная структура предложения, оригинальные эпитеты и описания, они в прямом смысле режут глаз.

“обклеила всего меня улыбками – по кусочку на каждую из моих трещин”

“Размахивая ненужными, посторонними руками.”

“сквозь стыдливые жалюзи спущенных глаз”

“набекрень нахлобученный лоб”

“полные блюдца глаз”

“Двое: один – коротенький, тумбоногий – глазами, как на рога, подкидывал пациентов, и другой – тончайший, сверкающие ножницы-губы, лезвие-нос…”

Это и есть, наверное, поэтика романа, все эти странные словесные портреты, акценты на глазах и губах, все острое, опасное, начиная от улыбки I-330, заканчивая реакцией на голос:”Вдруг телефонный звонок, голос – длинная, медленная игла в сердце”. А вот все, что связано с О-90 наоборот округлое и мягкое. Что ж, и здесь опять используется любимый прием многих писателей - противопоставление, с одной стороны уютное пустое, с другой - болезненный вулкан страстей.

Подытог 3. Именно из-за языка “Мы” все-таки роман особенный, и стиль работает на сам роман.

Итог. Перечитывать такие знаковые произведения надо, читаешь как будто другую книгу. К стыду своему признаюсь, что этот роман единственное, что я читала из Замятина, а он еще оказывается и публицист, и критик. Надо исправляться. А еще планирую перечитать по горячим следам Хаксли и Оруэлла.