Рецензия на книгу «Плохие дети»

«Плохие дети» Ц. Цзиньчэнь

Азиатская литература сейчас на волне популярности, и это не исчерпывается парой имён, как было, например, когда вспыхнули звёзды Харуки Мураками, Рю Мураками, а чуть позже – Мо Яня. В настоящее время интерес к китайской, японской, но, в большей степени, конечно, к корейской литературе переживает настоящий бум. Истории, вдохновлённые мифологией, сказками, самой культурой загадочной Азии, предложены в невиданном ранее разнообразии за авторством не только аутентичных писателей, но и тех, кто стилизует свои работы под популярное веяние. После неплохого триллера “Единственный ребёнок” южно-корейской писательницы Со Миэ в том же издательстве Inspiria, которое предлагает весьма широкий спектр интересной, пусть и зачастую несколько проходной, современной литературы от авторов практически со всего мира, я наткнулась на роман китайского писателя Цзы Цзиньчэня “Плохие дети”. Мне стало очень любопытно: какие они – китайские триллеры.

Очень часто останавливаюсь на данном аспекте, но и на этот раз не могу пройти мимо: не читайте аннотации! Или останавливайтесь после первого предложения, лишь бы вниманию было за что зацепиться. Уже традиционно аннотация вкратце пересказывает добрую треть романа. Я прекрасно понимаю, что читатель довольно легко соединит разрозненные поначалу сюжетные линии, но это будет происходить в процессе погружения в историю, путём догадок, а не в лоб, когда книга еще даже не раскрыта. После такой информативной аннотации давать краткий обзор романа – дело практически неблагодарное, но постараюсь сделать это максимально деликатно и чисто, чтобы роман сохранил свои загадки и интриги.

Чжу Чаоян с нетерпением ждёт летних каникул, и дело не в том, что ему не нравится учиться, как раз наоборот, он – лучший ученик в классе, прекрасно успевающий по всем предметам, его ставят в пример амбициозные отцы своим детям-подросткам, которые, при всём старании, никак не могут даже приблизиться к результатам Чаояна. Однако такое положение вещей делает мальчика изгоем в классе: зависть ребят становится причиной агрессии, нападок и откровенной клеветы, ответить на которые достойно Чаоян не в силах, для своих тринадцати лет он мал ростом и физически слаб, что еще больше подстёгивает его обидчиков. Наступившие каникулы становятся такой необходимой мальчику передышкой: наконец-то он сможет проводить больше времени в книжном магазине и сосредоточиться на подготовке к олимпиаде по математике. Мать Чаояна гордится сыном и очень довольна, что он такой усидчивый, спокойный и ответственный, так она может не бояться, оставляя его одного на несколько дней. Увы, такая уж у неё работа, а без работы они пропадут, так как отец Чаояна, после развода и женитьбы на красавице Ван Яо, которая родила ему чудесную дочку, совсем перестал вспоминать про сына, не думая, как это может ранить бедного мальчика. Так бы и провёл Чаоян эти каникулы в полном одиночестве, в компании лишь решебника по математике, если бы однажды не открыл дверь квартиры и не увидел на пороге Дин Хао, мальчишку, с которым он учился в одном классе несколько лет назад, да не одного, а с одиннадцатилетней девочкой по имени Пупу. Дин Хао обратился к Чаояну с просьбой остановиться у него на несколько дней, так как они сбежали из приюта, куда были помещены после смерти родителей. Чаоян даже представить не мог, к чему приведёт его решение помочь бывшему однокласснику: у него, наконец-то, появятся друзья, а еще – страшные тайны, которые невозможно доверить никому и не у кого попросить помощи и совета. В руках у ребят оказалось видео, на котором отчетливо видно, как человек совершает убийство. Они – единственные свидетели. Вот только звонить в полицию им нельзя. Тогда Пупу в голову приходит идея, как распорядиться этим видео...

Моё первое знакомство с современной китайской литературой определённо можно назвать удачным. Написанная простым, непритязательным языком книга, тем не менее, держит в напряжении, от неё невозможно оторваться, хочется глотать главу за главой, чтобы увидеть, как будут развиваться события. Самое интересное, что Цзы Цзиньчэнь выбрал довольно любопытную композицию для триллера: уже с первых строк нам представляют убийцу, совершающего преступление. Казалось бы, сейчас начнётся игра в кошки-мышки между хитрым негодяем и умным детективом, причем такой персонаж действительно присутствует в романе. Но нет. Автор выбирает иной путь, в котором удивительным образом сплетаются семейные неурядицы, слабость характера, жестокость, человеческий фактор, интриги, жажда наживы, острый ум, продумывающий ходы наперёд, манипуляция, старые обиды, месть, а между всем этим – дети, предоставленные самим себе. В таком клубке сложных взаимоотношений, в который оказались втянуты совершенно разные люди, разобраться неимоверно трудно, практически невозможно, поэтому-то история и держит в напряжении, так как читатель не может догадаться, что же придумает автор, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию. А у автора в рукаве припрятана пара-тройка неожиданных карт.

Поскольку главными героями романа выступают ребята одиннадцати-тринадцати лет, Цзы Цзиньчэня, наверное, можно упрекнуть только в одном, причем этот упрёк так или иначе заслуживают все авторы, у которых основные персонажи – дети: слишком по-взрослому они себя ведут, не может быть, чтобы они делали, думали, придумывали, говорили то-то и то-то, так-то и так-то. Отчасти с этим можно согласиться, но лишь отчасти, а всё потому, что, во-первых, книга, как вымысел, подразумевает, что герои будут обладать определенными чертами и способностями, которые, именно в таком сочетании, сложно найти в реальности, но это не значит, что это совершенно невозможно; во-вторых, не будь некоторых допущений, которые автор себе позволяет в своём вымысле, этот самый вымысел не был бы таким интересным и захватывающим; в-третьих, стоит задуматься и вспомнить собственное детство, друзей, игры, мысли, события того периода, так как иногда, мне кажется, что взрослые забывают, какими умными, наблюдательными, чуткими, тонко чувствующими любые оттенки настроений и эмоций могут быть дети. Таким образом, в романе “Плохие дети” этот аспект не показался мне надуманным или преувеличенным. Скажем так, все действия удачно вписывались в контекст и могли быть легко объяснены характером, обстоятельствами жизни и умственными способностями.

Закрутить интригу и придумать цепляющую завязку для триллера не так уж сложно, на мой взгляд, а вот что непросто - так это с честью выйти из лабиринта запутывающих дорожек и предложить читателю достойную развязку. Мне понравилось, какое решение предложил Цзы Цзиньчэнь: нетривиальное, оставляющее простор для интепретаций, а главное – человечное. Этот акцент именно на человечности, так как человеку свойственно сомневаться, сопереживать, рефлексировать, заставляет и читателя, вслед за героем, еще раз перебрать в уме всё произошедшее и, возможно, что-то переосмыслить или решить для себя. Именно этот акцент, как мне показалось, выделяет триллер “Плохие дети” из череды историй про кровавые убийства, где преступник – стопроцентно должен быть ненавидим и осуждён, а хорошие герои – незапятнанные и благородные. Герои Цзиньчэня очень разнообразные, скрывающие в себе как отрицательные, так и положительные стороны, мало кому можно откровенно сочувствовать, а некая двойственность, присутствующая в романе, еще больше путает и пугает, так как в итоге читатель оказывается в капкане и не знает, кому или чему верить. Автор задаёт очень непростой вопрос, оставляя его звенеть в воздухе, вопрос своему персонажу и читателю. Сложный вопрос, потому что это вопрос выбора, последствия которого не может предвидеть никто, а последствия могут быть страшными, и тогда ответственность ляжет тяжким грузом на плечи того, в чьих руках сейчас меч разящий правосудия и справедливости. Здесь нужно положиться на внутренний голос, на интуицию и опыт, чтобы понять, как же следует поступить: сказать или смолчать; выгнать, спрятанное в тени под яркие лучи солнца, или позволить темноте потихоньку раствориться и впустить в себя свет, если это еще возможно; уничтожить зло на корню или же “не спешить никого осуждать на смерть. Даже мудрейшим не дано провидеть всё.” Вот только бы… только бы не ошибиться...