Рецензия на книгу «Роман А. С. Пушкина "Евгений Онегин". Комментарий»

«Роман А. С. Пушкина "Евгений Онегин". Комментарий» Юрий Лотман

Я ж не умею просто так читать (по крайней мере классику), мне нужно выискивать, зарываться, понимать. «Евгений Онегин» тоже попал под раздачу. Как я отметила в рецензии к роману, пушкинисты очень постарались, изучая биографию и творчество поэта, и в свою очередь написали огромное количество книг, статей, комментариев, посвященных произведениям Пушкина в общем и «Евгению Онегину» в частности. Юрий Михайлович Лотман, советский и российский филолог, пушкинист, культуролог, историк литературы, не исключение. Он работал в старейшем эстонском высшем учебном заведении – Тартуском университете, его перу принадлежит большое количество научных работ, учебник по русской литературе, исследования творчества Пушкина, Гоголя, Островского, Карамзина, Тургенева etc.

Его комментарии к роману Пушкина, написанные для школьных учителей литературы в 1980 году, занимают в 5 раз больше страниц, чем само произведение. И это не первая попытка создания подобного пособия. Николай Леонтьевич Бродский в 1932 году выпустил свои комментарии к «Евгению Онегину» для средней школы, на которые учителя опирались десятки лет. Лотман довольно часто возвращается к работе своего коллеги, в основном затем, чтобы указать на ошибки предшественника.

С самого начала Ю.М. дает понять, что читать «Е.О.» без подготовки – пустая трата времени:

«Никто – не только исследователь или преподаватель, но и простой читатель не имеет права претендовать на сколь-либо полное понимание произведения, если ограничился той степенью проникновения в текст, которая обеспечивается знанием русского языка и здравым смыслом, и пренебрёг расшифровкой намеков, обнаружением скрытых цитат и реминисценций, если не знает реалий быта, не чувствует стилистической игры автора.»

Теперь, прочитав книгу Лотмана параллельно с «Е.О.», я полностью согласна с этой мыслью. Мне открылся совершенно другой мир романа, мир его тайных смыслов, перекличек с другими авторами, цензорами, читателями, мир литературных жанров – жанров устоявшихся, устаревших и создающихся у нас на глазах.

Оказывается, Александр Сергеевич был довольно щепетильным человеком, когда дело касалось его творчества. Он обязательно отмечал, в какие даты создавались те или иные главы, строфы. С этой информации и начинается книга Лотмана. Далее Юрий Михайлович знакомит читателя с хронологией романа и образом жизни дворянства онегинской поры: как дворяне проводили свой день, как были устроены их обучение, служба, жилище, развлечения, какими были правила проведения балов и дуэлей. Эти факты прекрасно объясняют, отчего Онегин был в тоске, почему сорвался в деревню, не отказался от дуэли с Ленским и почему письмо могло погубить Татьяну безвозвратно.

Что касается самих комментариев, мне не совсем была ясна логика, почему Лотман большинство строф разбирает досконально, другие же не комментирует вовсе. Я увидела, что Пушкин очень часто вписывал в роман прямые цитаты из своих и чужих произведений, использовал реминисценции, обращался к образам, созданным другими авторами, полемизировал со своими «коллегами» на страницах «Евгения Онегина», делал намеки близким друзьям. Подтекст каких-то строф был доступен каждому образованному читателю пушкинских времен, какие-то строфы мог понять только определенный узкий круг людей. Что уж говорить о нас, читателях, отделенных от Онегина двумя веками.

Кстати, фамилии Онегина и Ленского были искусственно созданы Александром Сергеевичем от названий двух рек – Онеги и Лены. Фамилии дворянских родов происходили от названий земель, которые им принадлежали, но реки не являлись собственностью. Пушкинский приём отделял главных героев от реальной жизни. При этом Александр Сергеевич сделал многое в романе, чтобы перемешать литературное с действительным. Это было внове и читателям, и критикам, за что ему порой доставалось.

Конечно, каждый, кто читал «Е.О.», видел в некоторых строфах иронию поэта. Но, поверьте, мы, не зная, пропускаем бо́льшую часть иронических и саркастических смыслов, заложенных автором в роман. Очень много в «Евгении Онегине» противоречий, их как раз видно за версту. Каюсь, я даже не знала, что в романе есть параллели с декабристами. И не увидела бы их, если бы не комментарии Лотмана. Поговаривают, что в IX и X главах Пушкин хотел ввести Онегина в круг декабристов и даже убить его. Но, как показывает история, автор решил не включать в роман путешествие Евгения – соображения самоцензуры заставили Александра Сергеевича вымарать многие строки из этой части, что сделало главу куцей. Лоскуты Х главы Лотман тоже приводит и даже пытается их как-то анализировать. Но, если честно, Юрий Михайлович меня не убедил, что приведенные в самом конце строки можно со спокойной совестью пришить к роману. Никаких доказательств, что эти отрывки хоть какое-то отношение к нему имеют, нет.

И конечно же, открытием для меня стало письмо Татьяны. Как и все обычные люди, изучавшие «Евгения Онегина» поверхностно в школе и что-то слышавшие о нём то там, то сям, я воспринимала это письмо, как творческий душевный полёт юной влюблённой девушки. Оказалось, что строки эти являются набором литературных штампов и цитат, взятых ею из английских и французских романов, которые в семьях с более строгим воспитанием стараются держать подальше от впечатлительных отрочиц.

Я очень советую прочитать книгу Лотмана всем, кому небезразлично творчество Пушкина, кто хочет знать и понимать больше, чем нам дают в школе. А ощущение, что большинство учителей эту книгу в глаза не видели, поверьте, создается.

P.S. Ещё до изучения романа и комментариев Лотмана я наткнулась на своеобразную книгу – графический путеводитель по онегинским строкам. Мне было интересно, что предлагают школьникам в качестве альтернативы скучным урокам литературы. Свое разочарование я отразила в рецензии.