Рецензия на книгу «Последний дар»

«Последний дар» Абдулразак Гурна

Большая редкость для меня, возвращаться к тем писателям, книги которых меня не впечатлили. И вот Абдулразак Гурна – танзаниец, книги которого после получения Нобелевской премии вдруг резко стали переводить в России и даже озвучивать в аудио. Не смогла пройти мимо и дала-таки автору второй шанс.

«Последний дар» – очередная история поиска корней и идентичности, довольно типичная для африканских писателей, живущих где только не, кроме Африки. Гурна – тоже эмигрант и когда-то в молодости уехал из Танзании во времена антиаарабских беспорядков. Главный герой «Последнего дара» Аббас тоже переезжает из Занзибара в Англию, но о причинах – умалчивает. Он поработал моряком на торговых судах, потом женился, вырастил двоих детей и сорок три года молчал не только о подробностях своей жизни, но даже о том, где родился и вырос. Прямо разведчик в тылу врага. На все вопросы жены и подрастающих детей отвечал, что он - «просто обезьяна из Африки». Теперь, после перенесенного инсульта, Аббас лежит и вспоминает свою жизнь. И заодно записывает её на магнитофон. Видимо, бездушной машине проще рассказывать свою историю, чем заинтересованным слушателям. А детям достанется тот самый «последний дар» - магнитофонная плёнка с голосом отца.

Но в фокусе писателя не столько жизнь Аббаса и то, какую тайну он так тщательно скрывал все эти годы (да и тайна оказалась не из тех, что нужно сорок три года таить), сколько то, как его молчание повлияло на жизнь его жены и детей. С женой Аббаса тоже всё как-то непросто. Марьям – подкидыш, ее нашли на ступенях больницы и воспитывали в разных приёмных семьях. У неё тоже есть пара скелетов в шкафу, отношения в приёмных семьях не сложились, поэтому и с её стороны нет никаких бабушек и дедушек, которым дети могли бы задать вопросы. В итоге дети Ханна и Джамал выросли в каком-то странном состоянии неопределенности. Когда не знаешь ответа на вопрос, какой ты национальности и кто твои родители. Да, дети давно уже взрослые и живут отдельно. Они вполне себе успешные молодые британцы и привыкли к неудобным вопросам. Но Ханна до сих пор остро переживает свою инаковость и чувствует себя неполноценной, когда родители её жениха говорят, что не знать название города, где родился отец – странно, и не попытаться найти биологических родителей матери – тоже странно. Джамал, который пишет диссертацию о мигрантах и записывает истории чужих людей, не пытаясь узнать свою собственную, тоже кажется каким-то потерянным. Жена Аббаса считает, что из-за этой неопределённости её дети чувствуют себя неуверенно и боятся самих себя.

Не знаю, советским людям, привыкшим к тому, что родина может забросить тебя куда угодно, а про половину твоей семьи родители и дедушки с бабушками будут молчать, даже если их припереть к стене, такие истории не кажутся чем-то из ряда вон выходящим. Но у Гурны, который приехал в Британию в 1968 году в самый разгар недовольства британцев ростом чернокожего населения, видимо, свои резоны до сих пор переживать проблемы мультикультурности. А потому итог всех этих поисков своих корней неоднозначен: Марьям – решается искать своих биологических родителей (и тут её ждет немало удивительного), Джамал – хочет ехать на Занзибар, Ханна – отказывается вообще слушать историю матери и кассеты с записями Аббаса: «Надоели эти ваши грязные эмигрантские трагедии».

Понятно, почему эта тема снова и снова всплывает в литературе. В 1960-х, когда хлынул поток из бывших колоний, империя только училась быть терпимой и толерантной к своим нежданно обретённым гражданам. У того поколения мигрантов главная задача стояла – выжить, а не об идентичности думать. Сейчас, когда подрастает уже второе-третье поколение этих мигрантов, они ищут своё место в этом мире. Они – уже настоящие британцы, французы, немцы. Но нужно ли для осознания себя понимать своё наследие? Знать язык своих предков? Или в современном мире это уже не важно? Задумалась, так ли уж критично знание своих корней, когда в каждом втором куча национальностей намешано? Или вопрос цвета кожи гораздо больнее национального, поэтому мне так сложно понять, в чем трагедия детей Аббаса? Да и нужно ли знать абсолютно все тайны своих родителей?

Одним словом, не зря я дала автору второй шанс. Хорошая книга оказалась, есть над чем поразмыслить. Да и свои оценки пересмотреть, ибо все познается в сравнении. Роман «Посмертие», который я читала в прошлом году, гораздо сильнее «Последнего дара» и сюжетом, и характерами персонажей. Злую шутку сыграла со мной пометка «Нобелевская премия»: ждёшь от автора не то чтобы какого-то откровения, а чего-то нестандартного, новаторского, такого, чего никто и никогда больше не напишет. И когда этого в романе не видишь – лепишь три звезды и уходишь расстроенным. А этот роман я читала, уже понимая, что Гурна - ровный такой романист, с хорошим слогом, добротным сюжетом и без всяких выплесков эмоций. Он не будет ни обострять, ни обличать, ни заваливать читателя кровавыми подробностями. Всё будет тихо и мирно. Француженка Алис Зенитер, написавшая «Искусство терять» про поиски корней в связке Алжир-Франция, справилась, на мой взгляд, с темой даже поинтереснее нобелиата. Тем не менее, если захочется чего-то спокойного про Африку и Занзибар, обязательно вспомню про еще нечитанные книжки Абдулразака Гурны, явно у него есть ещё много интересных историй.