Рецензия на книгу «Прощай, Коламбус»

«Прощай, Коламбус» Ф. Рот

Книга включает повесть "Прощай, Коламбус" и пять рассказов.Произведения в сборнике объединяет то, что все  ключевые персонажи - евреи.

Повесть, давшая название сборнику, довольно милая, но не могу сказать, что привела меня в восторг. Хороший еврейский мальчик  увлекается еврейской красоткой из респектабельной семьи, бунтующей против завидующей её молодости и красоте консервативной матери, встречаясь с юношей, который ей во всех отношениях (кроме национальности), не пара. Прям любви-любви я с её стороны и не увидела. Да и он не то, чтобы сходил с ума по ней. Они волновали друг друга, каждый пытался себе доказать, что у них это серьезно, оправдывая физическую близость, но в глубине души понимая, что это не на всю жизнь. Так и  случилось. Отдельный респект автору за тётушку  Глэдис, читая те отрывки, где она говорила прям видела и слышала 

"— Где пригородная телефонная книга? — спросил я, вытащив все книги из-под телефонного столика.

— Что?

— Пригородная телефонная книга. Я хочу позвонить в Шорт-Хиллз.

— Эта тощая книжонка? Я буду загромождать дом тем, чем никогда не пользуюсь?

— Где она?

— Под комодом, где ножка отвалилась."

"— Кому ты звонишь в такое время? Доктору?

— Нет.

— Что за звонки в час ночи?

— Шшш! — сказал я.

— Он говорит мне шшш. Звонит в час ночи, как будто нам и так приходит маленький счет."

По повести в 1969г. был снят фильм, номинировавшийся на "Оскар" за лучший адаптированный сценарий, Эли Макгроу  получила за роль Бренды премию "Золотой глобус" как лучшая дебютантка. Фильм атмосферный, красивый, ироничный. Вечером в выходной очень даже.

Повторюсь, повесть хорошая, милая,  прочитать можно (напомнила "Над пропастью во ржи" Сэлинджера), но восторга не вызвала. А вот рассказы, потрясающие. Пожалуй, лучшее, что прочитала в этом году.

Все рассказы объединяет, каково это быть евреем. Как уживаться  среди гоев? 

 "Ревнитель веры"

Парень проходя срочную службу  армии США в мае 1945г.,  узнав, что новый сержант как и он, еврей, виртуозно манипулирует им, нажимая на болевые точки и добиваясь своего прикрываясь культурой и обычаями своего народа. 

"— Гроссбарт, почему бы тебе не быть, как все? Ну почему ты вечно высовываешься?

— Потому что я — еврей, сержант. Я — не такой, как все. Может, и не лучше других. Но не такой.

— Гроссбарт, идет война. Постарайся, хотя бы на время, быть, как все.

— Нет и нет!

— Что такое?

— Нет и нет! Я не могу перестать быть самим собой — и все тут. — На глазах у него выступили слезы. — Евреем быть нелегко. Но теперь я понял, о чем говорил Мики: остаться евреем еще трудней."

Рассказ абсолютно поразительный, динамичный и многослойный, держит внимание от начала до конца, развязка неожиданная. 

"Обращение евреев"

Рационально мыслящий еврейский мальчик не может понять, "как мог раввин Биндер назвать евреев "избранным народом" , если в Декларации независимости говорится, что все "люди созданы равными", и почему невозможно непорочное зачатие для Бога, для которого всё возможно, на то он и Бог. Мне этот рассказ понравился больше всех. 10 из 10. До мурашек.

"— Мама, пойми наконец — ну как ты могла меня ударить. Как он мог. Ударить из-за Бога — мама, ну как можно. Никого никогда нельзя ударить из-за Бога…"

"Эпштейн"

Трагикомедия. Стареющему еврею некому передать своё дело. Сын умер в 11 лет, дочь с катушек съехала в политической борьбе, передача дел племяннику под вопросом, памятуя, что с братом отношения разлажены. Жена из привлекательной женщины превратилась в зацикленный на уборке механизм, и скучно, и грустно, и некому руку подать. а здесь в доме напротив такая привлекательная женщина... Ой-вей...

"Эпштейн переступил через опутавшие лодыжки пижамные штаны, ринулся к кровати.

— Ну что ты — это же не заразно. Только если сесть на стульчак. Купи нашатыря…

— Нашатыря, — завопила она. — Чтоб ты уже пил свой нашатырь!"

"По песне человека не понять"

По мне самый слабый рассказ в сборнике, но плохим я его назвать не могу. Это хороший рассказ. Про то, как оглядываясь назад ты пытаешься переосмыслить какие-то события на тебя повлиявшие в школьные годы. Посмотреть другими глазами на людей, тебя тогда окружающих. Их влияние на тебя, а твоё - на них. И как на твоё самосознание может повлиять карта в кабинете директора, где записаны все твои проступки...

"С бывшим преступником Альберто Пелагутти я познакомился пятнадцать лет назад, в девятом классе, на уроке профориентации. В первую неделю нас подвергли серии тестов, чтобы определить наши навыки, недостатки, склонности и душевные особенности."

"Эли-изувер"

В респектабельном городке недалеко от общины давно ассимилированных евреев приезжие после Второй мировой войны евреи основали учебный религиозный интернат. Двое взрослых мужчин и 18 мальчиков. Они одеваются как религиозные евреи, живут обособленно и обучают детей Талмуду. Светским евреям всё это очень не нравится, и им бы хотелось, чтобы эти люди уехали куда-нибудь подальше. Для этого к ним направляют местного юриста, который пытается найти компромисс, и убеждает их старейшину, чтобы они хотя бы одевались как все. Особенно его помощник, тихий мужчина, который приходил в город 

"Мистер Зуреф, я предложил вам компромисс. Вы его отклонили.

— Отклонил, мистер Пек? Как есть, так оно есть.

— Он мог бы купить костюм.

— Он больше ничего не имеет.

— Вы мне это уже сказали.

— Как я вам сказал, так оно и есть.

— Это не непреодолимое препятствие, мистер Зуреф. У нас имеются магазины.

— И для этого?

— На дороге Двенадцать, магазин сети «Роберт Холл»…

— Чтобы забрать у человека все, что он имеет?

— Не забрать, а заменить.

— Но я же вам говорил, он больше ничего не имеет. В английском есть такое слово? Nicht?[91] Горништ?[92]

— Да, мистер Зуреф, есть у нас такое слово.

— Матери и отца? — сказал Зуреф. — Нет. Жены? Нет. Ребенка? Нет. Десятимесячного младенца? Нет! Деревни, где все твои друзья? Синагоги, где каждый стул помнит твои штаны, где ты с закрытыми глазами узнаешь запах чехла Торы? — Зуреф так резко встал с кресла, что письмо сдуло на пол. Высунулся из окна, смотрел вдаль, за Вудентон. Потом повернулся, потряс перед Эли пальцем.

— Мало того, так над ним еще медицинские опыты производили! После такого ничего не остается, мистер Пек. Ничего, совсем ничего!"

Когда я читала, по мне мурашки бегали и руки холодели. 

Отличный сборник, крайне рекомендую именно рассказы.