Рецензия Serserkov на книгу «Защита Лужина»

«Защита Лужина» Владимир Набоков

Десять минут сидел за пустым листом, еще десять минут потратил на то, чтобы три раза написать и стереть первое предложение. Хватит – будь что будет! Итак, до этого романа я читал буквально два-три рассказа Набокова, помнится, по крайней мере один из них точно был близок к гениальности. Защита Лужина тоже близка к гениальности, в том смысле, что написан роман гениально. За одно только описание спящего Лужина, едущего в автомобиле по ночному Берлину, Набокову можно аплодировать стоя: «…при случайных, веером раскрывавшихся отблесках белесым светом оживало его лицо, и мягкая тень от носа совершала медленный круг по щеке и затем над губой, и опять было в автомобиле темно, пока не проходил новый свет, мимоходом поглаживая лужинскую руку, которая словно скользила в темный карман, как только опять наплывал сумрак. И потом пошла череда ярких огней, и каждый выгонял из-под белого галстука теневую бабочку…». Отдельные аплодисменты теневым бабочкам, делающим картинку фотографически зримой. И такие вот штуки у Набокова на каждой странице – детали, образы, метафоры до того точные и осязаемые, что кажется, ты там, с Лужиным, за шахматной доской его жизни. В эту лужинскую одержимость вживаешься почище чем в толкиеновское Средиземье, и если бы Набокову взбрело в голову написать роман в жанре фэнтези, то его ожидал бы феноменальный успех.
Тем не менее, я едва не оценил книгу на три балла. Да, да, да, гениально написанную книгу на три балла. А потому, что за что больше-то? За описания чужой и совершенно не близкой мне судьбы? Кто мне этот Лужин и зачем мне его судьба? За аналогию этой судьбы с шахматной партией? Не тянет на смысл целого романа, на рассказ да, но от того объем текста, который занимает «Защита Лужина», я ожидал каких-то более глубоких прозрений. Роман не выходит за пределы изображаемого, как шахматная партия не в силах выйти за пределы доски. И здесь невольно вспоминается другая история одного безумства – Булгаковская «Дьяволиада». Так вот, у Булгакова сумасшествие главного героя выступает символом того, что происходит в это же время со всей страной, а у Набокова аутичный Лужин так и остается «вещью в себе». Вот так вот и получается, что написан-то роман гениально, но вот написано в нем «ниачём». Уверен, что через некоторое время ничего не остается в моей памяти от «Защиты Лужина», кроме «теневых бабочек» и шахматных аналогий.

PS В процессе чтения поставил на комп шахматную программу, скачал книжки, начал вспоминать как это все было… но быстро бросил и теперь учусь играть в го.