ХолденКолфилд - Цитатник
«...человек — это только промежуточное звено, необходимое природе для создания венца творения: рюмки коньяка с ломтиком лимона.»
«Понедельник начинается в субботу» Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий
«— Пить будешь? — спросил Валерка, скусив пластмассовую пробку и выплюнув ее в пыль. — Не могу, — ответил Иван. — Ты же знаешь. Почки у меня. — У меня тоже не листья, — ответил Валерка, — а я пью. Ты на всю жизнь, что ли, дураком стал? — До праздника потерплю, — ответил Иван. — На тебя смотреть уже тошно. Как будто ты… — Валерка сморщился в поисках определения, — как будто ты нить жизни потерял.»
«В самом начале лета я услышал от кого-то идиотскую песню, в которой были слова: «Мой „Фантом“, как пуля быстрый, в небе голубом и чистом с ревом набирает высоту». Надо сказать, что ее идиотизм, который я достаточно ясно осознавал, не мешал мне трогаться ею до глубины души.»
«Отношения Степы к религии определили впечатавшиеся в память буквы «ХЗ», которые он ребеноком увидел в церкви во время Пасхи (на церковной стене должно было гореть «ХВ», но одна стойка ламп не работала).»
«... - Главный мертвец, - с достоинством ответил Толстой, - в Москве на Красной площади...»
«- Слушай, Коля, как ты от меня завтра в рог получишь... - Я знаю, - печально отозвался Коля. - Ой как получишь...»
«– Знаете, – сказал Андрей, – я себе сейчас представил такого огромного пьяного мужика с гармошкой, до неба ростом, но совсем тупого и зыбкого. Он на этой своей гармошке играет и поет какую-то дурную песню, уже долго-долго. А гармошка вся засаленная и блестит. И когда внизу это замечают, это называется отблеском высшей гармонии.»
«…поглядел на свое лицо в зеркале и подумал, что за последние лет пять оно не то что повзрослело или постарело, а, скорее, потеряло актуальность, как потеряли ее расклешенные штаны, трансцендентальная медитация и группа "Fleetwood Mac"»
«Ты читал Набокова? – Читал, – соврал я. – Ну и как тебе? – Бред сивой кобылы, – сказал я уверенно. С такой рецензией невозможно было попасть впросак, я это давно понял»
«Она взглядывала на свои маленькие золотые часики, висевшие, по тогдашнему обычаю, на груди, и все боялась опоздать, и отец ее успокаивал, говоря с удивленным видом: - Ну, у нас еще масса времени. Сам он всегда и всюду опаздывал. Случалось, что, когда ему нужно было уезжать, он вспоминал об этом за три дня, говорил: ну, уж на этот раз я буду точен - и неизменно, после поцелуев, прощанья и слез моей маленькой сестры, возвращался через полчаса.»
