Цитаты участника 14. — М. — 03. на тему Бабушка и внучки
-
«- ... Но почему, почему, Джаха, ты не дала кобре убить его? - спрашивает Гульбадан.
Сколько раз я задавалась этим вопросом? Тысячу? Или больше?
- Я не смогла убить собственного брата, - с грустью отвечаю я. - Мне хотелось увидеть, да простит меня Аллах, как кобра жалит его. Но разве вы не смогли бы стоять и смотреть, как умирает ваш брат?
- Ни за что! - восклицает Рурайя.
- Конечно нет. Ведь Аурангзеба и меня родила одна мать. И он не всегда был жестоким.
- Почему же он изменился?
Однажды я тоже спросила об этом отца. И теперь отвечаю внучкам его словами.
- Почему солнце исчезает перед наступлением ночи? Потому что даже в сердце солнца живет страх. И Аурангзеб, который столько всего боялся, чтобы успокоить свой страх, должен был вселять страх в других.
- Он и сейчас такой же, - заметила Гульбадан.
- Да, дитя мое. Но у других есть любовь, поэтому им удается стойко переносить ужас. Аурангзеб же не знает, что такое любовь, поэтому не может побороть свои страхи...»
«-... Что вы знаете об императоре? - спрашиваю я.
Гульбадан бросает взгляд на Красный форт.
- Люди... ну, они перед ним либо преклоняются, либо его ненавидят. Большинство его ненавидят.
Я размыкаю губы, намереваясь продолжить, но меня опережает Рурайя.
- Почему он так жесток, Джаха? - говорит она.
Сколько раз я сама задавалась этим вопросом? Сто? Тысячу?
- Император, - объясняю я, хотя все еще не уверена, что знаю точный ответ, - всегда считал, что его никто не любит. Он ошибался, но это было не важно, ибо, когда тебе кажется, что ты нелюбим, ты живешь в холоде. Поначалу появляется ревность, потом горечь, потом ненависть. И ненависть ожесточила сердце Амгира...»
«... Один из немногих людей, кому удавалось когда-либо наблюдать меня в минуты сомнений и неуверенности в себе, был Низам, сейчас переправляющий нас на дальний берег, прочь от любопытных ушей, коих много вокруг Тадж-Махала. У самой реки растет баньян, своими отростками целуя воду. Мне баньяны напоминают гигантских пауков; их ветви этих деревьев опускаются на землю, словно ноги. Низам привязывает лодку к одному из суков, погруженных в волнистую рябь, и кивает мне, подтверждая то, о чем я думаю, - что здесь мы одни, в относительной безопасности, и я могу раскрыть Гульбадан и Рурайе тайну их рождения.»