14. — М. — 03. - Цитатник
«- Мужчина оскорбляет женщину, когда не может добиться желаемого, - сказал Лагуз, протягивая ей свой платок, и бросил на Филиппа испепеляющий взгляд. - Когда мужчина исчерпал аргументы, он постоянно возвращается к старой истории. Это удобно, просто. И отвратительно. Выбросьте из головы, милая. Не воспринимайте всерьёз. Когда кто-то исходит желчью и злобой, он демонстрирует собственную слабость, беспомощность. Успокойтесь. Я хотел бы купить духи, и, если у вас есть немного времени, у меня к вам разговор. Духи можно купить где угодно, но не везде можно поговорить с умной и красивой женщиной...»
«- Когда я жила с Маттео, он хотел, чтобы я продала бабушкин дом, но я так и не решилась, - Элена помолчала и села на стул. - Мне не хочется его продавать, Мони, моя жизнь перевернулась вверх дном, - заявила она, глядя подруге в глаза. - Теперь я даже не подумать не могу о продаже дома или дневника, хотя ещё недавно об этом мечтала. Не знаю почему, но это так. Моник некоторое время раздумывала над услышанным и наконец кивнула. - Думаю, желание сохранить свои корни, своё прошлое - это нормально. Посмотри на мою мать. Она с детства ненавидит эту квартиру, и всё-таки не решается с ней расстаться. Сначала мы не ценим то, что имеем, отрицаем пошлое, но потом внутри что-то меняется. Такова жизнь.»
«В Париже у неё будет работа. Она снова сможет влиться в мир, из которого выпала на несколько лет, возобновить разорванные связи. Если всё сложится, со временем она сможет открыть своё дело. Не сразу, через пару лет. Но в ту же минуту Элена осознала, что лишь обманывает себя. Она не верила, что снова откроет магазин, это были только мечты. Но даже мечты - это уже цель, к которой можно стремиться.»
«Стараясь держать сумку в собственной тени, я мрачно побрела к дому. "Ещё немного, и всё бы получилось, - думала я. - Чуть пониже забор, пёс поглупее, и меня бы здесь уже не было". Впрочем, обычно так и происходит. Прокалываешься не из-за чего-то серьёзного, а из-за каких-то мелочей, которые нарушают равновесие не в твою пользу, пока ты оцениваешь ситуацию в целом.»
«- Ну как там Флоренция? - Как всегда: стара, прекрасна и неповторима. - Чудесный город. В следующий раз я обязательно составлю тебе компанию. Жак произнёс это так, словно сам себе верил. Но если Моник чему-то и научилась за время, проведённое рядом с Жаком Монтьером, так это не доверять словам. Жак очень много говорил, с его губ слетали красивые слова и щедрые обещания. Он обещал легко и ак же легко забывал о своих обещаниях. Он любил элегантные костюмы и драгоценности, и точно так же любил слова: они были для него не больше чем красивая оболочка. Он опутывал собеседника словами, в которых не было ни капли правды, и изо всех сил старался произвести впечатление честного и искреннего человека. Порой Моник казалось, что Жак обладает какой-то магической силой: он повелевал людьми, играючи управлял их чувствами.»
«- Ну что, я могу на тебя рассчитывать? - Честно говоря, не понимаю, чем я могу помочь. Ты и без меня знаешь, как составить парфюм,ты сделала столько отличных духов! Моник нахмурилась. - Да ладно тебе, мы обе прекрасно знаем, что все мои духи примитивны, однообразны и тянут на твёрдую тройку. Даже моя лучшая композиция не годится на четвёрку. А ты - как художник, только пишешь не красками, а словами. Но у тех, кто дослушает до конца, навсегда запечатлеется в памяти созданная тобой картина. Я не знаю никого, кто может сравниться с тобой, ни у кого нет твоих знаний, твоего таланта. - Да уж, талант! Даже не смогла покрыть расходы на... - Слушай, не надо вчено поминать старую историю с бабушкиным магазином, - перебила её Моник.»
«- Аромат - это чувство, видение, которое тебе нужно передать на языке запахов. - Хорошо, ба. - В этом весь смысл нашей работы. Это наша задача, обязанность и награда. Элена смотрела в пол. Слова бабушки разносятся по комнате точно нежные ноты жасмина. Сначала они кажутся невинными и незаметными, едва касаясь души, но постепенно проникают всё глубже, завораживают и крепко ловят в сови сети. Элена не хочет слушать, не хочет тонуть в море мечтаний, которые пробуждает томный запах, не хочет идти за ним. Но её сердечко колотится всё сильнее, одна за другой в её душу врываются краски - они превращаются в запахи и вспыхивают звёздами на тёмном небе. Среди них так легко затеряться, и это прекрасно. Элена улыбается, она счастлива.»
«- Ещё пара минут - и будем дома, - пообещала она своей вконец измученной двоюродной бабке - Марии Григорьевне Румянцевой. - Сразу мыться и спать! - Надеюсь, что в доме прохладно, иначе я залезу в пурд и буду сидеть в нём до самой ночи, - пошутила старая графиня и тут же поняла, что сказала чистую правду. За семь дней пути не выдалось ни единого дождичка, пыль на тракте стояла столбом, а беспощадное солнце закрутило в трубки пожухлую листву и до желтизны выдубило травы. - Возьмите меня с собой, будем сидеть рядом, как две разморенные лягушки! - усмехнулась Надин. - Ладно, возьму, но только если не заставишь меня квакать, - в тон ей ответила бабушка и, выгляну в окно, обрадовалась: - К крыльцу разворачивают. Приехали!»
«Отчитать его, что ли? Но сил на это уже не осталось, и Александр Христофорович промолчал. Он лишь похлопал кучера по плечу. Старик вытер слёзы и с испугом уставился на генерала. - Ты кого видел? Может, мимо кто проходил или проезжал? - спросил Бенкендорф. - Не видели они никого, - встрял надоедный Иванов, но, понимая субординацию, всё-таки ткнул кучера локтем в бок. - Отвечай его высокопревосходительству. - Нет, ваше высоко... пре... благородие, - совсем запутался кучер, - не было никого. Не шли и не ехали. Дело поворачивалось к Бенкендорфу непробиваемым чугунным задом. Радости это не прибавляло. Размышляя, о чём бы ещё спросить, он молча разглядывал кучера.»
